Пришла и говорит

Ив Энцлер, «Монологи вагины». Режиссер – Йоэл Лехтонен. Актрисы: Вера Воронкова, Екатерина Конисевич, Анна Галинова Елена ЯМПОЛЬСКАЯ   Спектакль «Монологи вагины» рассчитан на полтора часа. Продержавшись минут тридцать зрители начинают дезертировать, и дальше отток публики уже неостановим. Часть вышеупомянутых монологов буквально затоптана грохочущими каблуками.

В финале, однако, полупустой зал кричит «Браво!». Что же это – провал? Триумф?

Или всего лишь довольно косноязычная, с точки зрения театрального языка, попытка озвучить невыразимое? На сцене три алых кресла. В креслах три девушки – фамм фаталь, романтическая и простушка.

Выступая по очереди, они затрагивают темы сугубо интимные: первый сексуальный опыт, жизнь без оргазма, смена ориентации, роды…

Т. е. вагина в ее падениях и взлетах – от подростковых забав и технических проблем до производства новой жизни. Все героини (пьеса документальная, написана в технике verbatim) прошли через неприятие собственных гениталий, и каждая утверждает, будто мы мало думаем о своем «подвале». Таковы особенности физиологии: у мужчины все снаружи, у женщины все внутри.

Мужчина, как правило, сам с собой близко знаком и интимно дружен, а мы себя толком и не видели.

Ничего сексуального в «Монологах вагины» нет. Это болезненный натурализм с серьезным социальным посылом. Чего стоит, например, статистика изнасилований, полученная в лагерях боснийских беженцев… Мораль гинекологической драмы сводится к тому, что Женщина и ее Вагина – это одно и то же. Во всяком случае, при гармоничном сосуществовании они образуют единую Вселенную. Не надо спрашивать, где у нас помещаются ум, сердце, душа.

Адрес известен.

Москва внемлет «Монологам вагины» уже в третий раз. На позапрошлый Чеховский фестиваль их привозил театр из Штутгарта, а осенью 2003-го вильнюсская Русская драма впервые представила «Монологи…» в переводе Василия Арканова. Работу над эпатажной пьесой с красноречивым титулом долго откладывали, перекладывали да, в конце концов, и вовсе отодвинули в сторону Роман Козак и Кирилл Серебренников. В общем, не первый год замужем. Тем не менее, продюсер и режиссер нынешней постановки, эстонец Йоэл Лехтонен никак не вправе радостно отрапортовать, что народ-де для разврата собрался.

В большинстве своем публика совершенно не готова ни к монологам вагин, ни, тем паче, к диалогу с ними. В зале царят растерянность и неловкость, замаскированные под легкий глумеж. Женщины конфузливо сторонятся мужчин, мужчины страдают от диалектического противостояния верха и низа.

Парочки, чей вечер был распланирован по стандарту: розы, театр, ресторан, сидят как оплеванные. И без того слабый спектакль столкнулся с неподготовленной аудиторией.

Предупреждений относительно узкоспециальной тематики и ненормативной лексики на афишах нет; что такое «вагина», видимо, знают не все; и вообще – в России пошлость проходит лучше, чем откровенность. Мы не способны обсуждать свою физиологию, свою телесную природу всерьез – только с кривой ухмылкой. Мы стесняемся своего организма и не прощаем ему ни единой слабости.

Разговорить человека – значит, уже решить две трети его проблем. Главный тормоз всегда расположен в голове. Преодолев речевой барьер (анализируй это, анализируй то), человек вдруг понимает, что никаких иных барьеров у него и не было. Живи и радуйся. Ив Энцлер как раз и пытается прооперировать спайки в мозгах. «Монологи вагины» уже десять лет истребляют комплексы – мужские и женские, по всему миру.

Пьеса переведена на 30 языков, играется в полусотне стран. От имени вагины в свое время вещали Кейт Бланшет, Шерлин Озборн, Гленн Клоуз, Вупи Голдберг, Джейн Фонда, Мерил Стрип, Наоми Кэмпбелл, Ингеборга Дапкунайте. Так что, русский зритель вдруг сделался пуританином? Или просто остался ханжой?

Почему голосует ногами против места, откуда ноги растут?..

Проблема в том, что «Монологи вагины» – вещь абсолютно не сценичная. Нечего ставить и нечего играть. Действие – во всех смыслах этого слова – отсутствует. Три девушки в черном, с их слащавыми сантиментами и заборной грубостью, оккупировали свои кресла, будто пришли навеки поселиться. Пока актрисы сюсюкают, мы скучаем, когда они начинают материться, зал пугается.

По-нашему это шок. Но что делать, мир преодолел эпоху фокстрота «У моей девочки есть одна маленькая штучка»… Из трех актрис две смотрятся беспомощно, зато «бенефициантка» Воронкова бросается в омут головой – то выдает иерархию оргазменных стонов, то во весь голос скандирует русское народное наименование вагины. «Долго еще?!» – изнемогает в партере тоскливый мужской голос.

Вот вам и перфоманс по-русски: спасибо, не хочу…

«Монологи вагины» просто-напросто устарели. Выхолощенной феминистической пьесе не хватает мужского присутствия; актрисам на сцене не достает крепкой режиссерской руки. Мы не ханжи, ханжи не мы, просто нам интереснее про любовь.