Актриса Алена Бабенко
«Я счастлива, что в моей жизни появился «Современник» Беседовала Екатерина ВАСЕНИНА, фото Анатолий МОРКОВКИН В апреле в театре «Современник» состоится премьера спектакля «Время женщин» по роману петербургской писательницы Елены Чижовой, в котором актриса Алена Бабенко сыграет две главные роли (мать и дочь).
С вопроса об этой работе и начался наш разговор. – Алена, как вы считаете, название романа «Время женщин» характеризует нашу эпоху?
– Время женщин было, есть и, по-видимому, будет, поскольку в нашей стране мужчины всегда на войне, за что-то сражаются, а остальные заботы лежат на женщине. И получается, что многое от нее зависит. Женщина хватается за все сама, а потом удивляется: почему мужчина ушел?
– А если в двух словах сформулировать, о чем спектакль «Время женщин»?
– О том, что нельзя забывать свои корни. Важно помнить, где ты вырос, кто тебя растил. И как бы человек ни кричал: «Не надо мне этого всего, хочу поменять свою жизнь», – менять ее очень опасно. Потому что корни должны быть всегда с человеком.
По сути, человек исчезает как личность, если отрывается от истоков, хотя внешне может казаться, что живет он своей жизнью. А еще в этом спектакле для меня важен взгляд художника на время. Вот одна из героинь – София – художница.
Она не может писать полотна без памяти о своем прошлом. Она и в другую страну не может уехать, даже если там развивается очень интересное направление искусства. Ей это не нужно, потому что она немедленно потеряет себя как личность. И я ее абсолютно понимаю: там другая атмосфера, другие задачи, люди, способы работы.
Мы с Софией чем-то похожи. Хотя, если бы мне сказали сейчас: снимаем фильм про балерину, «Черный лебедь», надо встать на пуанты и на год забыть обо всем остальном, пошла бы сразу. Я люблю пробовать.
Но должна знать, что мой дом здесь и я в него вернусь.
– В романе бабушка Евдокия, воспитывающая Софию, говорит: «Воистину сам себе первый враг. Против немца-то мы герои. Супротив себя бы в силу войти».
А лично вы можете «супротив себя в силу войти»?
– Стараюсь, хотя это непросто. Я увлекающийся человек, и во мне происходит постоянная борьба со слабостями и сиюсекундными желаниями. Приходишь на работу не всегда в одном и том же настроении.
А надо забыть всю светскую суету, одернуть себя и сосредоточиться на творчестве, ведь никто тебя, уже взрослого, не будет воспитывать, только ты сам. И я стараюсь себя воспитывать: театр и ежедневные репетиции в этом особенно помогают.
– Ваш путь в «Современнике» начался с ввода на роль Маши в «Трех сестрах». Все знают, как много зависит от первой роли…
– С ролью мне действительно повезло: у Галины Борисовны очень интересный взгляд на эту героиню. Ведь традиционно из Маши делали отрицательного персонажа, и она в самом деле производит сперва такое впечатление. Не считается с моралью, с общественным приличием… Но мы в спектакле посмотрели на нее как на женщину, которая, что называется, вляпалась. Она потому и лежит до 10 утра в постели – читает книжки, что ей не хочется вставать и снова вступать в предсказуемые бесконечные разговоры. Ее раздражает, что люди не пытаются вырваться в другую жизнь, о которой так замечательно рассказывает Вершинин.
Он живой человек в этом обществе: о чем-то мечтает, к чему-то стремится… Маше кажется, что это то, что надо. Но когда он говорит, что счастья нет, она гаснет, понимая, что вляпалась… Маша – единственная из трех сестер пытается жить сейчас: «Эх, жизнь моя малиновая! Где наша не пропадала!» Но придет следующий гарнизон, и наверняка у нее случится такая же любовь, как и с Вершининым. Она всегда ждет, что появится мужчина, который скажет: «Ну все, поехали», – независимо от обстоятельств. А ей все равно куда ехать, лишь бы рядом была любовь, потому что без чувства она жить не может.
Все время читает романы, наполнена сюжетами. В каком-то смысле она как актриса – живет эмоциями… У Маши нудный муж Кулыгин, которого удивительно филигранно играет Сережа Юшкевич. Когда он узнает о романе с Вершининым, у него текут слезы, и Маша вдруг понимает, что рядом с ней живой человек, а вовсе не сухарь. И что он для нее абсолютная защита, которую ищет любая женщина.
Ее любят такой, какая она есть. А это самое большое препятствие, которое не позволяет ей перекроить свою судьбу.
– В этом сезоне вы сыграли в спектакле «Враги: история любви» – постановка, которой театр продолжает публицистическую линию своего репертуара. А как еще артисты театра выражают свою гражданскую позицию, ведь название театра ко многому обязывает?
– Часто возникают ситуации, когда нас просят поставить подписи под тем или иным открытым письмом. Вот была история с Домом ветеранов кино на Можайском шоссе – кто-то намеревался отнять особняк у пожилых кинематографистов. Я хорошо знаю это место и знаю, что старикам там уютно, они не брошены, а продолжают жить в мире кино. Конечно, я подписала это письмо в защиту. Потому что к таким намоленным местам даже прикасаться нельзя: там сложившаяся жизнь, свои традиции, ломать которые никто не имеет права.
Люди пенсионного возраста – это вообще моя боль. Когда мы снимали «Комедию строгого режима» в Псковской области и ехали на машине, я думала, как хорошо было бы основать там центр для пожилых людей. Природа удивительная!
И, кстати, эта мечта никуда не делась: я хотела бы построить в красивом месте огромный центр для людей, у которых никого нет, чтобы там были и развлечения, и медицина, и уют. Но пока это только мечта… Я очень радуюсь, когда вижу передачу о какой-нибудь женщине, которая в 80 лет начинает петь или рисовать. Значит, человек смог и в пожилом возрасте найти повод для радости. А что касается гражданской позиции артистов «Современника», про себя скажу так: если театр начнет какую-то борьбу, я пойду с театром. Но сама не возьму флаг и саблю, не сяду на коня, не побегу на баррикады, не буду сражаться с недосягаемыми силами.
Поднять артиста на бой не такая сложная задача, поскольку актер эмоционален и моментально откликается, когда его что-то задевает. Пойду со своими. Вникну в ситуацию и пойду.
– Недавно общество всколыхнули события, произошедшие на Манежной площади. А что вы о них думаете?
– Я политически отсталый элемент. Социальная пустышка, поэтому никакой мудрости я вам не открою. Но когда думаешь о том, что произошло, понимаешь одно: нас всех к чему-то ведут. И ничего хорошего я в этом не вижу.
Мне жалко людей, которые участвуют в подобных событиях, равно как и тех, кто участвовал в «оранжевой революции» на Украине. Ведь многие шли на демонстрацию из-за отсутствия денег. Им платили за то, чтобы они стояли с плакатом.
То есть участие в демонстрациях – это следствие нищеты, участникам что-то обещали, впутывали в интриги – ох, терпеть не могу такие игры.
– СМИ заявили еще об одной проблеме: из России началась очередная волна эмиграции…
– Уезжают по-прежнему ради детей, ради их образования. Но я никогда не думала покидать страну, поскольку руководствуюсь принципом: где родился – там и сгодился. Не представляю, как жить без своих корней, как можно начинать новую жизнь вдали от родных мест, когда у меня здесь столько всего произошло.
Правда, среди моих знакомых есть семьи, которые уезжают, например, в Канаду. И многие неплохо устраиваются, но к этому нужно сознательно себя готовить, а лично мне и вовсе не хотелось бы такой жизни. Даже если вспомнить, что за рубежом много русских, мой зритель все равно здесь, в России. И я счастлива, что в моей жизни несколько лет назад появился «Современник».
Кстати, я ведь могла играть в антрепризах до «Современника», но не играла. Снималась в кино, но и там только однажды сказала себе: «Сейчас я зарабатываю деньги». Никогда не осуждаю актеров-мужчин, которым надо содержать семью, не могу их обвинять, хотя понимаю, о каком внутреннем подлоге идет речь: «Съемки проходят в Австралии, и мне это очень интересно». Раньше такого не было, чтобы актеры снимались параллельно в трех сериалах.
А сейчас все так живут, очень много работают.
– А вы?
– Я тоже решила попробовать: вдруг получится интересный результат? Но мне такой ритм категорически не понравился, и я оставила эту затею.
– Какие задачи вы ставите перед собой как актриса?
– Чем дольше работаю, тем труднее отвечаю на такие вопросы. Роль позволяет что-то новое открыть в человеке. От этого меняется отношение к людям.
И чем дольше играю в театре, тем легче оправдываю человека, какие бы поступки он ни совершал. Потому что работа над ролью требует выяснения причин поведения. И как только ты доходишь до выяснения причин, человек почти всегда вызывает сочувствие.
Вот простой пример. Когда я только приехала в Москву, познакомилась с одной москвичкой. Меня страшно раздражало ее поведение. Не могла понять, почему она так живет, а не иначе.
Я очень раздражалась, но была вынуждена с ней общаться. И когда я узнала и поняла, как она росла, кто у нее мама, какие обстоятельства в семье, как ее воспитывали, – все раздражение мгновенно исчезло. И уже много лет я ее обожаю. Она раздражает миллион моих подруг, а меня нет, потому что я все про нее знаю.
Так же и театр. Это работа человеческой души, работа, которая тебя учит, делает из тебя человека, что самое ценное.