Актриса и режиссер Фанни Ардан

«Режиссерам мешает диктат со стороны телеканалов» Оксана ГАВРЮШЕНКО   Знаменитая французская актриса, последняя муза великого Франсуа Трюффо, представила в Москве свой фильм «Навязчивые ритмы», предваряя тем самым фестиваль «Французское кино сегодня», который пройдет в декабре в российской столице и Новосибирске.

Мелодрама о любви – вторая режиссерская работа Ардан, которая на родине автора выйдет лишь в январе будущего года. В фильме снимались Азиа Ардженто, Франко Неро и (по дружбе) в эпизодической роли священника – Жерар Депардье.

Кстати, в нашем прокате сейчас можно увидеть два фильма с участием актрисы: «Распутин» (все с тем же Депардье) и артхаусную драму про «третий возраст» – «Лучшие дни впереди». В интервью «НИ» Фанни АРДАН рассказала о том, почему она согласилась сыграть российскую императрицу и чему готова учиться у своих дочерей. – И ваш режиссерский дебют, семейная драма «Прах и кровь», наполнен трагическим звучанием, и второй фильм также драматичен. Отчего так психологически тяжело все у ваших героев?

– Потому что жизнь не представляется мне в розовом цвете. Я всегда тяготею к драматическому камертону.

– Так было с юных лет?

– В отроческие годы, если мне дарили музыкальные пластинки, я говорила, что предпочитаю грустные, меланхолические мелодии. Таков был мой выбор, сколько себя помню.

– Сегодня, в эпоху продюсерского кинематографа, вы испытываете ностальгию по временам, когда автор-режиссер имел больше свободы выразить себя, не настолько зависел от продюсера?

– Мне повезло: мой частный проект нашел замечательного продюсера, который мне доверял. С Пауло Бранко мы работали и на первой картине, и он явно был увлечен, не боясь ни моей неопытности, ни чего-либо другого. Предварительный кредит доверия многое значит, это такой невероятный двигатель! Мне тогда помогали в поисках финансов и Клод Берри (известный французский продюсер и режиссер. – «НИ»), и Жерар Депардье.

Что касается Бранко, он позволил мне делать то, что я хотела, без оглядки на необходимость отбивать деньги, реально поддерживал меня. И потому с ограниченным нашим бюджетом мы снимали «Навязчивые ритмы» на его родине, в Португалии, где мне нужны были стены, в которых бьется героиня в поисках выхода, каменные стены, без просвета неба. Но наш фильм испытал трудности с другой стороны, со стороны прокатчиков. Они сегодня обретают реальную власть.

Они диктуют: пусть главная героиня будет такая, пусть закончится история так, а не иначе, или мы не возьмем ваш фильм. И следует учитывать, что продюсеры сегодня зачастую – производящие телеканалы, они вкладываются в производство и могут диктовать. Это нашей публике не подойдет, то ей не интересно, а вот так будет в самый раз. По отношению к режиссерам диктат со стороны телеканалов, к сожалению, встречается все чаще.

И это очень мешает.

– Не могу не спросить об именитых партнерах: вы девять раз снимались вместе с Жераром Депардье, семь – с Андре Дюссолье, пять – с Витторио Гассманом, трижды – с Джереми Айронсом. Есть у вас ощущение киносемьи? Или ряд совпадений не так уж важен?

– Киногруппа далеко не всегда превращается в киносемью. За исключением моего давнего друга Жерара, большинство этих неоднократных совместных съемок – случайные совпадения. Когда ты работаешь с кем-то уже тебе знакомым, ты знаешь и манеру игры, и привычки, и характер.

Это удобно, конечно. Хотя я не могу сказать, что люблю работать с одними и теми же. Я предпочитаю новые встречи.

– Ведь вы познакомились с Депардье до съемок в «Соседке» Франсуа Трюффо…

– Да, когда у меня была крошечная роль в картине Алена Жессюа «Собаки в городе», в 1979 году. Я тогда была очень зажатой, мало с кем общалась, однажды даже удрала со съемочной площадки, расстроившись из-за ерунды, а Жерар был первым человеком, кто со мной заговорил, поддержал меня, протянул руку. Он уже тогда плевать хотел на предрассудки, вел себя легко и непринужденно.

– В ноябре вы начали сниматься в сериале канала TF1 «Сопротивление», посвященном сложному периоду в истории Франции…

– Это многофигурная композиция, густонаселенная картина, а у меня там небольшая роль, которую изначально должна была играть Изабель Аджани. Но, когда она заболела, мне предложили этого персонажа – женщину, замученную Клаусом Барбье…

– Чем привлекла вас роль российской императрицы в фильме «Распутин»?

– Это были очень памятные съемки в Санкт-Петербурге, а я люблю атмосферу минувшей большой эпохи. Тем более связанной с русской культурой. Ваш Владимир Машков (в его честь я и назвала русского профессора-музыканта в своем фильме, изменив лишь одну букву) оказался не просто хорошим партнером на площадке.

Мы много гуляли по Питеру, он рассказывал про город, показывал мне его, вел себя по-королевски, был больше чем просто гидом.

– У вас особые отношения с музыкой в картинах. Как тщательно вы прорабатывали всю партитуру для вашей героини-виолончелистки, которую в фильме играет Азиа Ардженто?

– Сначала я подобрала музыку для всего пространства, которое «обживает» Марго – Азиа Ардженто. Мне нужен был Бах, потому что его гармония оттеняла всю ту какофонию строительной площадки (которой так много в фильме), диссонанс звуков, льющихся с нее. Потом – Верди, потому что я очень люблю Верди.

И отдельно записывала звуки хлопающих дверей, шороха половиц, шум дождя.

– Вы не чураетесь возрастных ролей и в фильме «Лучшие дни впереди» сыграли вышедшую на пенсию женщину, которая расцветает вновь в романе с парнем на двадцать лет младше нее. Фильмы на тему «третий возраст» сегодня стали актуальны в европейском кино. Почему, как вы думаете?

– Увеличилась продолжительность жизни, люди не умирают в 40 лет по старости, как это было четыре века назад. И любовные отношения слегка «постарели». Но сама история такой «неравной» любви имеет давние традиции в мировой культуре.

Вспомните того же Стендаля «Красное и черное», наконец, любовь Эдипа к матери. Это тоже любовь молодого человека к зрелой женщине.

– А вам интересны те ритмы, что слушает поколение вашей младшей дочери, то кино, которое оно смотрит? Насколько вам это близко?

– Учиться у детей – это важная составляющая нашей жизни, я думаю. Мне многое нравится из того, что относится к их литературе или музыке. Но я никогда не скажу, что следую чему-то, какому-то явлению в искусстве, только потому, что это модно. Кстати, сейчас в Австрии я работаю в проекте «Вариации Джакомо» с Джоном Малковичем.

Так вот, играю там женщину, которая, приезжая на свадьбу дочери, случайно узнает, что прижила дочь от Казановы.

– «Мамма миа» на новый лад?

– Не совсем. Наш фильм отчасти биографический, отчасти исторический, но, правда, и музыкальный.