Балет во славу алкоголя
Этот сезон в Екатеринбургском театре оперы и балета — сотый, юбилейный. В честь круглой даты десятилетиями дремавший театр (репертуар годится для афиши сорокалетней давности) решился на смелый шаг — в прошлом октябре на должность худрука балета был приглашен Вячеслав Самодуров. Мариинский премьер, на взлете карьеры перебравшийся в Лондон и там затем начавший сочинять танцы, — один из самых перспективных авторов, еще толком не раскрученный на «больших» сценах (в России он ставил только в Михайловском — «Минорные сонаты»), но имеющий твердую репутацию среди знатоков.
Рискованный шаг и для театра, вовсе не знакомого с современными стилями, и для хореографа, которому предстояло доверить свои сочинения труппе, мало похожей на труппу любимого им Королевского балета Великобритании. И театр, и хореограф решились; первым результатом стала только что вышедшая премьера балета Amore buffo на музыку Доницетти.
Контекст
- Бывший мариинский премьер стал худруком на Урале
Этот сезон в Екатеринбургском театре оперы и балета — сотый, юбилейный. В честь круглой даты десятилетиями дремавший театр (репертуар годится для афиши сорокалетней давности) решился на смелый шаг — в прошлом октябре на должность худрука балета был приглашен Вячеслав Самодуров. Мариинский премьер, на взлете карьеры перебравшийся в Лондон и там затем начавший сочинять танцы, — один из самых перспективных авторов, еще толком не раскрученный на «больших» сценах (в России он ставил только в Михайловском — «Минорные сонаты»), но имеющий твердую репутацию среди знатоков. Рискованный шаг и для театра, вовсе не знакомого с современными стилями, и для хореографа, которому предстояло доверить свои сочинения труппе, мало похожей на труппу любимого им Королевского балета Великобритании.
И театр, и хореограф решились; первым результатом стала только что вышедшая премьера балета Amore buffo на музыку Доницетти.
В основе — всем известный «Любовный напиток» (балетную партитуру из оперной сотворил Александр Троицкий, а оркестр под управлением Павла Клиничева грамотно ее исполнил), но сюжет претерпел некоторые изменения. Как и в опере, робкий герой мучается от того, что бойкая девица не обращает на него внимания, и оказывается обманут шарлатаном, предлагающим простое вино в качестве «любовного напитка», гарантирующего успех у женщин.
И, как и в опере, девица, дразнившая влюбленного вниманием к его сопернику, в конце концов понимает, кто ее любит по-настоящему. Но, во-первых, действие перенесено в наше время, а во-вторых, убраны драматические события оригинала — для того чтобы достать деньги на любовный напиток, Неморино более не вербуется в армию. Что естественно, ведь в наши дни такой поворот событий мигом превратил бы комедию в триллер, а Amore buffo это именно комедия.
И выяснилось, что Самодуров, в более благоустроенных местах делавший достаточно строгие вещи, экспериментировавший с графикой, и если и позволявший себе шутить, то только чуть-чуть, одним акцентом, полуулыбкой, отлично владеет жанром и умеет заставить зрительный зал хохотать, а это нечасто случается с современными хореографами. От игрового пролога (в начале старый толстый Амур возлежит аки римлянин на ложе, прикладывается к бутылке и вздыхает о покинувшей его возлюбленной, в расстройстве зафигачивая стрелу в белый свет и попадая в Неморино) до такого же эпилога (где к Амуру является его дама сердца — Психея, надо полагать? — и оказывается пожилой оперной дивой солидных размеров). С явным подмигиванием зрителю (на граммофоне у Амура крутится пластинка с самой известной арией из «Любовного напитка», и она заедает, повторяется, как повторяются многочисленные постановки оперы в многочисленных театрах), с использованием приемов почти цирковой буффонады (по сцене ходит лошадь, изображаемая двумя спрятанными в ее «костюме» артистами).
Забавен не только Амур и его свита — прекрасен в своей лихости Капитан (Сергей Кращенко), в каждом движении которого светится чувство «захочу — каждая моей будет». Отлично выстроено взаимодействие Шарлатана (Илья Шитов) и дамы-нотариуса (Марина Ковалева) — держатель явно подпольной лавки обладает столь галантными манерами, что не может не покорить ученую дамочку.
Так что с buffo в спектакле все в порядке.
С amore тоже неплохо — совершенно замечателен монолог Неморино (Андрей Сорокин вполне «принцевых» кондиций молодой человек), когда классические комбинации все время останавливаются, прерываются, вот буквально будто птице подрезали крылья — а это герой все рвется посмотреть наверх, на верхнюю площадку сцены, на девицу, что вроде бы сейчас собирается обвенчаться с другим. Хороши и танцы самой Адины (Елена Воробьева) — в этом тексте Самодуров, доверяя балерине, явно в большей степени позволяет себе «быть собой», не упрощает заведомо свой словарь для только начинающей работать в новом стиле труппы. Но порой в работе кордебалета и некоторых других солистов эта «ограниченность возможностей» весьма заметна, и только очень насмотренный глаз может вычислить, чего же хотел балетмейстер.
Что ж, если Самодуров продолжит свою работу на Урале, ему предстоит не только сочинять, но и «работать с кадрами», вытаскивать из кордебалета непривыкшие еще к рутине молодые дарования.
И с помощью этих дарований, а также первоклассных художников (декорации Энтони Макилуэйна со стенами, расписанными граффити, и костюмы Эллен Батлер, в которых сочетаются молодежный юмор и настоящая элегантность, произвели фурор в местном обществе) вести театр в XXI век из привычных тому 70-х годов века ХХ. Можно только пожелать сил и удачи.