Борис Львович рассказывает…

  Львович Борис Афроимович – актер, режиссер, литератор. Заслуженный артист РФ. Художественный руководитель и бессменный автор капустников ансамбля «Генофонд» Гильдии актеров кино России.

Автор книги закулисных баек «Актерская курилка», постоянно дополняемой и переиздаваемой. Из свеженького

Нет в театре более важной фигуры, чем помощник режиссера. Вроде бы не видно его, но без хорошего помрежа ни репетиция не идет, ни спектакль. И чтобы выгородку поставили, и чтобы реквизит и костюмы на месте были, и актеры вовремя пришли, и тишина гробовая за кулисами, все это – помреж… Однажды Театр Армии приехал на гастроли в Ливан.

Утром прилетели, а вечером уже играть. Режиссер Борис МОРОЗОВ пытается что-то срепетировать, обстановка жутко нервная, а еще рядом с театром мэдзин с мечети поет в микрофон дневной намаз: «Алля! исмилля! Иль рахи-и-им!». И тут преданный морозовский помреж Валя выбегает на улицу и, топая ногами и потрясая кулачками, кричит туда, под шпиль мечети: «Прекратите шуметь! Идет репетиция!

Немедленно прекратите шуметь!».

Профессор экономики и социологии театра Геннадий ДАДАМЯН воспитал и выучил большинство директоров театров России. Один из них, из далекого города позвонил учителю и очень попросил последить за дочерью, которая поступает в ГИТИС учиться на театроведа. Дадамян настроил комиссию на благожелательный лад, но девица оказалась совсем никуда… Чтобы дать ей хоть какой-нибудь шанс, кто-то из членов комиссии задает ей самый простой вопрос: «Вы знаете, что Константин Сергеевич Станиславский поставил в Художественном театре пьесу Алексея Максимовича Горького «На дне»? Ответьте, кто в этом спектакле играл Сатина?». Девица молчит.

У Дадамяна не выдержали нервы. Обойдя абитуриентку сзади и делая вид, что прикуривает, он пробормотал ей в ухо: «Сам! Сам и играл!».

Лицо девицы осветила счастливая улыбка, и она радостно ответила: «Сам играл! Алексей Максимович Горький!!».

Байки про легенды

В истории советской эстрады было много хороших конферансье, но три фамилии возвышаются над прочими: Алексеев, Менделевич и Гаркави. Михаил Наумович ГАРКАВИ был необыкновенно толст. Он прожил на свете почти семьдесят лет, жена его была на двадцать лет моложе. Рассказывают, как-то на концерте она забежала к нему в гримуборную и радостно сообщила: «Мишенька, сейчас я была в гостях, сказали, что мне больше тридцати пяти ни за что не дашь!».

Гаркави тут же ответил: «А пока тебя тут не было, зашел ко мне какой-то мужик и спрашивает: «Мальчик, взрослые есть кто?».

Зиновий Ефимович ГЕРДТ последние годы практически безвыездно жил на даче, в поселке советских писателей «Ватутинки» по Калужке. Когда-то Гердт получил разрешение поставить себе на участке Константина Симонова, с которым очень дружил, маленький домик. В этом домике, кстати, снимался «Чай-клуб», знаменитая гердтовская программа…

С наступлением новых времен потомки писателей стали участки распродавать. Крепкие ребята их скупают, да не по одному, а по несколько, строят там огромные «дворцы культуры» с колоннами… И вот однажды Гердт прогуливался по поселку. Навстречу ему – очередной новый русский парняга. Увидел Гердта, рассыпался в комплиментах и говорит: «Зиновий Ефимович, вот мой дом, не откажите зайти.

Я хочу вам показать, как я все устроил». Ну почему же нет? Гердт вообще был человек доброжелательный.

Пошли. Тот его водит, показывает: вот спортивный зал, вот компьютерный класс для детей, кабинет хозяина, кабинет жены, сауна, баня, бассейн, одна гостевая, вторая, третья, спальня хозяина, спальня жены, общая спальня, игровая комната, каминная, бильярдная… Водит, водит его по четырем этажам, потом спрашивает: «Ну, как вам?». Вежливый Гердт ответил: «Голубчик, все очень мило.

Только где-то здесь должен быть пункт обмена валюты…».

Смешнее, чем в театре

Как-то в программе Якова Брандта «Без рецепта» мне досталось комментировать тему мужской лысины. Я сказал, что мне моя лысина никогда не мешала ни в профессии, ни в личной жизни и скрывать ее я не собираюсь. Когда человек зачесывает остатки волос справа налево, слева направо и сзади наперед, а потом все это залачивает, то при первом же дуновении ветра видно, что он лысый, и вдобавок видно, что дурак.

На этом мой комментарий закончился.

На юбилее артиста театра Моссовета Саши Голобородько подходит ко мне человек со стаканом, представляется как сотрудник представительства Беларуси в России и говорит: «Знаете, у вас могут быть проблемы с въездом в Минск. Лукашенко видел эту программу и принял все на свой счет. Сказал: опять московские евреи надо мной изгаляются».

Через какое-то время я заметил, что Лукашенко изменил прическу и стал стричься очень коротко. Значит, какое-то влияние на его эстетические вкусы я оказал…