Первый год» по рассказам Михаила Булгакова «Записки юного врача» химкинского театра «Наш дом».

В жизнеописании Мейерхольда есть эпизод, относящийся к началу его режиссерской карьеры, когда созданное им «Товарищество новой драмы» (да-да, название «новой драмы» возникло больше века назад) гастролировало по городам и весям Российской империи. Денег было отчаянно мало, экономили на чем могли, а тут один из актеров как на грех столкнулся на улицах с приехавшим в провинцию навестить кого-то из родственников Немировичем-Данченко и… пригласил грозного мэтра на спектакль. Мейерхольд схватился за голову, потом решил сидеть с учителем рядом и в течение спектакля изо всех сил отвлекать его разговорами.

 

Полупустой зал, бедные декорации, костюмы из подбора, шелестящий голос Мейерхольда… Когда спектакль кончился, Немирович сказал: «Какие же вы молодцы! Погонять бы наших, привыкших к комфорту актеров в этих условиях, глядишь, лишний жир и сошел бы!»

Театры малых городов живут на очень—очень-очень скромном пайке. И давно привыкли, что рассчитывать можно только на талант и смекалку, – никакие ухищрения сценографической роскоши не спасут и недоступны. Но, странное дело, живой театр гораздо чаще обитает именно в этих скромных условиях, а не на сценах, где каждый сантиметр вопит, что «сделано богато» и за расходами не стояли.

Вся декорация спектакля «Доктор. Первый год» – это пианино, стоящее на платформе с колесиками. Накрытое тканью пианино превращается в дрожки, на которых едет Доктор; подвешенные хомуты, хлыст в руках ямщика, свист метели – «Но-о, залетные!». Откинутая крышка становится внутренностями очередного пациента, в которых доктор аккуратно перебирает вены-струны.

Повернутое к нам задней частью пианино превращается в кабинет с откидным столиком и навесной полочкой с книгами.

Автор сценографии, он же автор текста, он же режиссер спектакля, он же исполнитель главной роли Доктора – Сергей Метелкин (на фото) – вполне убедителен во всех этих четырех ипостасях. Инсценировка сделана на высоком литературном уровне; автору удалось удержать баланс меду пафосом и иронией. Будни врача увидены с той же трезвостью, с какой они описаны Михаилом Булгаковым в его автобиографических «Записках юного врача», но еще и согреты любовью и к самому доктору, и к его многочисленным и бестолковым пациентам.

Сергей Метелкин играет Доктора легко, смешно, остроумно, с точным соблюдением дистанции со зрительным залом, которого он превращает в соучастника всех страхов, но и всех побед начинающего врача, которого все поначалу зовут «студентом». Трое его напарников – Евгений Крохин, Ирина Крохина, Анастасия Агеней – меняя костюмы, головные уборы, парики и накладки, перевоплощаются в медперсонал клиники и в целую вереницу разнообразных пациентов. Играют с точным чувством друг друга, с полной отдачей и с какой-то усмешливой ласковостью по отношению к темным, запуганным обитателям Грачевки, Шалометьева, наконец, уж совсем дремучим аборигенам Дульцева, дающим роженицам жевать волосы и запихивающим сахар в рожениц, чтобы ребенок «вышел на сладкое».

В определении жанра спектакля стоит «история в трех операциях». И первый год сельского врача спрессован в трех самых трудных случаях, из которых двоих пациентов удалось спасти, а одна операция оказалась безуспешной…

Но самый, наверное, патетический момент спектакля – не операции и даже не благодарности спасенных. Но статистический подсчет: «Вот настал день, когда я принял сто восемьдесят больных».