«Документальный театр сдает позиции»
Записала Вера Гиренко Для Михаила Патласова (кинорежиссера по образованию) документальный спектакль «Антитела» в «Балтийском доме» стал первой работой в театре. Дебют оказался более чем успешным: спектакль оценили и зрители, и профессионалы. В в Санкт-Петербурге на Лиговском проспекте группой неизвестных убит 20-летний студент-антифашист Тимур Качарава. В 2006-м суд приговорил четырех подсудимых по делу об убийстве к срокам от двух до 12 лет лишения свободы. В процессе работы над спектаклем были взяты интервью у участников этих событий: охранника, следователя, девушки Тимура, мамы убитого и мамы убийцы…
Михаил Патласов:– Впервые документальный театр появился в моей жизни во ВГИКе, где я в 2002 году учился актерскому мастерству. Первые работы Театра.doc казались мне чем-то новым и живым – тем, что на тот момент существовало в рамках эксперимента.
В документальном театре мы меняем местами курицу с яйцом. Если в традиционном театре сначала пишется пьеса, а потом ставится спектакль, то в документальном – все наоборот. Эта перемена необходима, чтобы обратиться к первоисточнику, к реальности непосредственно, к документу как доказательству факта.
Используя тот же «неигровой» материал, что и СМИ, документальный театр очень близко подходит к сути вещей и явлений. Однако если в СМИ все моментально клишируется и обезличивается, то документальный театр может вернуть событиям оригинальность, а персонажам – индивидуальность.
То, что в документальном театре никто не лжет и все там происходит как «на самом деле», – это главный миф. Да, мы занимаемся тем, что изучаем современных нам людей и ситуации нынешнего дня и весь материал собираем из реальной жизни. Но ведь за всеми «подлинными» историями документального театра все равно стоят драматург, режиссер, продюсер… Все это задает происходящему на сцене четкую авторскую «систему координат».
А какова реальность «на самом деле» – этого никто не знает.
Сейчас, как мне кажется, документальный театр сдает позиции. В нем было интересно, пока никто не знал, что это такое. Это незнание было мощным импульсом для творческих поисков. Сейчас документальный театр – особенно в Москве – «бронзовеет», обрастает жесткой формой, потому что существует четкое определение жанра, вокруг документального театра сформировался свой круг зрителей с четкими ожиданиями относительно происходящего на сцене.
Эта изначальная «заданность», «правила игры», формальность сковывают творческую составляющую любого вида театра.
Возможно, следующим значительным трендом будут попытки средствами театра осмыслить жизнь человека в Сети. Например, взаимодействие реального человека и его сетевого аватара. Ведь по большому счету это шизофрения, которая вообще не позволяет до человека достучаться, потому что он постоянно существует в пределах своей искусственно созданной личности и даже с собой самим не знаком.