Как распутник спас демократию

Значит, без всякой рекламы, без массы газетных рецензий, без постеров на улицах, он пробился к зрителю. Почему? В этом стоит разобраться. Я полагаю, что у нас в стране, как и во всем мире, неуклонно растет число поклонников Джонни Деппа – тех, кто считает его лучшим характерным актером современности, а если угодно – самым артистичным актером.

И если вы близки к этому мнению – то ясно: пропустить «Распутника» просто невозможно.

Фильм снят по театральной пьесе, несколько лет шедшей на лондонских подмостках. Все дело происходит сразу же после так называемой «славной революции » в Британии, когда закончились ужасы гражданской войны и диктатуры Оливера Кромвеля, когда была восстановлена монархия, когда формировались основы нынешнего британского парламентаризма. Но это фильм не о политической истории. Это фильм о послереволюционных нравах.

Давно замечено, что после каждой революции уставший народ, чтобы побыстрее забыть недавние ужасы, в массовом порядке начинает предаваться разврату. Любители истории наверняка вспомнят описания «разврата по-французски » в эпоху Термидора, когда отсекли голову жестокосердому Робеспьеру – и Франция загуляла направо и налево. Наш российский НЭП был ничуть не лучше.

Комсомольцы создавали ячейки общества «Долой стыд» и изучали, а также превращали в практику «теорию свободной любви » товарища Александры Коллонтай. Долой революцию, забудем страдания, вперед в распутство! Этим заканчиваются все великие революции. Главный распутник английской постреволюционной эпохи – лорд, граф Рочестер, которого играет, причем почти фантастически, Джонни Депп.

Графа обожают и ненавидят одновременно. Обожают, ибо его выходки становятся главной новостью дня, за его абсолютную раскрепощенность, переходящую в наглость, которую не может себе позволить никто, кроме него. И ненавидят за то же, ибо завидуют, ибо не могут себе позволить вести себя как он. Главное его распутство – не в том, что он действительно распутник, а в том, что он говорит то, что думает обо всех, включая парламент и короля.

Короля, в паре с Деппом, играет сам Джон Малкович. Его узнаешь не сразу. Его знаменитый и легко узнаваемый короткий носик искажен до неузнаваемости, превращен в нечто, приближающееся к носу Сирано де Бержерака. Глазки гримеры сделали Малковичу маленькие-маленькие.

Но все равно – они такие же умные, как у обычного Джона Малковича. Король умен. Он понимает, что историю не остановишь, что времена абсолютной монархии уже не вернутся. И еще король чертовски беден.

Парламент не дает денег ни на что – даже на войну. Монарх чувствует глубокое душевное родство с распутником Рочестером. Но для того, чтобы показать свою власть, он то подвергает своего визави опале, высылая из Лондона, то возвращает назад. А у Рочестера одна единственная настоящая любовь – это театр.

Он пишет пьесы и ставит их на сцене. Он нутром чувствует талант там, где его не видят другие. Из второстепенной актерочки, которую уже почти выгнали со сцены, он вылепливает великую актрису, наслаждаться игрой которой сбегается весь Лондон.

Речи его страшны и неприличны до невероятия. Но фильм отнюдь не неприличен, хотя с детьми его, конечно, воскресным вечером лучше не смотреть. Это фильм не о распутстве и наказании за него. Это фильм об ограниченности Опровержение теорий С. Мрожек. «Эмигранты ». Большой Драматический Театр. Режиссер Н. Пинигин.

Художник Н. Слободяник. То, что над Большим Драматическим, наконец, взошла счастливая звезда к концу сезона потом и кровью деньги. И тогда АА понимает, что идеального раба не существует, его теория рушится, следовательно, рукопись о рабстве не может быть окончена. Потрясающе красивый финал этого спектакля, скорее – просветляющий. Нет, не откровенно светлый, радужный, слепящий глаза; не рождающий иллюзий, не фальшиво заслоняющий действительность мыслью о том, что, мол, все не так уж и плохо (философ АА не зря однажды справедливо говорит: «Фальшивое настоящее рождает болезненное будущее, история потом мстит»). В финале режиссер как будто оставляет небольшой зазор для выхода, маленький намек на возможное счастье, на свободу.

Самое ценное, что есть в этом спектакле – умелое свободы для талантливого человека. Ибо приходится считаться с условностями и пороками своего времени, с человеческой натурой, с прихотями властителей и невежеством и косностью «низов». Распутство наказывается. Лорд Рочестер неизбежно подхватывает банальный сифилис.

Пытается лечиться, но бесполезно. Мало кто из актеров решился бы показать на экране страшное физическое, даже физиологическое разложение. Язвы, рубцы, выпавшие волосы и зубы, провалившийся нос.

Джонни Депп не боится ничего. Становясь, что любопытно, уродом и развалиной к тридцати трем годам, он, так сказать, идет в последний бой. За традицию, за основы благополучия.

Палата общин находится на грани принятия закона о том, что короля отныне надо выбирать. Ну нет депутата, который не мечтал бы о полном объеме власти. Королю-Малковичу остается надеяться только на блестящий ум и колоссальные ораторские способности Рочестера. Умирающий урод-сифилитик доползает до парламента и убеждает всех: законопроект проваливается.

Так появилась британская парламентская монархия, которая сохранилась и по сей день. Не странно ли, что благополучие сегодняшнего дня может зависеть от одного талантливого распутника- сифилитика? Кстати, в реальной истории все так и было. А за этим парнем – Лоренсом Данлоу стоит проследить. Он еще всех удивит.

Да и Джонни Депп на этом явно не остановится.