Лариса Удовиченко: Люблю эмоции, переживания и счастливую развязку

Однажды зритель, посмотрев фильм Сергея Герасимова "Дочки-матери", познакомился с дебютанткой в кино Ларисой Удовиченко и на долгие годы полюбил ее. Потом Лариса запомнилась всем в блистательной роли Маньки-Облигации в знаменитом сериале "Место встречи изменить нельзя". Кто-то любит неподражаемую Ларису Удовиченко в "Зимней вишне", а кто-то знает ее по трем фильмам Евгения Матвеева "Любить по-русски". Лариса всегда играла героинь незащищенных, нуждающихся в любви и заслуживающих эту любовь.

Почти такая же она и в жизни. Сейчас Лариса снялась в сериале по произведениям Дарьи Донцовой "Даша Васильева", где играет главную роль.

 — Лариса, вы снимаетесь в детективном сериале, а любите ли читать детективы?

 — Детективами не увлекаюсь, мое чтение — исторические романы и мемуары. Я люблю читать о судьбах великих людей, переживших в своей жизни глубокое, трагическое, настоящее.

 — Считается, что детективы помогают расслабиться и отключиться от собственных проблем. Вам не требуется такого рода релаксация?

 — Я очень хорошо расслабляюсь на дамских журналах. Все советы, которые там публикуются, читаю с большим интересом. Кажется, что уже и помогло. Люблю разгадывать кроссворды, они тоже хорошо разгружают психику.

А для восторга, для абсолютного счастья у меня — Пушкин.

 — Лариса, был ли у вас, как у многих, трудный момент в жизни, когда вы не снимались, когда не было работы?

 — Не помню, чтобы мне очень пришлось по этому поводу страдать, потому что, так или иначе, я работала все время. Выбор сократился, хороших фильмов стало гораздо меньше, а самой работы всегда достаточно. Я актриса характерная, поэтому мне годы не страшны.

У меня нет комплекса незанятости и страха, что вдруг я останусь без работы.

 — Прежде было легче сделать себе имя?

 — В советские времена снималось очень много картин и не было в прокате, а уж тем более по телевизору, такого количества западных фильмов. Железный занавес в данном случае был нам как бы на руку. Тогда все знали и любили своих собственных актеров, а не зарубежных.

 — Лариса, вы не однажды снимались в мелодрамах. Как вы относитесь к этому жанру?

 — Люблю, чтобы история была со счастливым концом и чтобы было много переживаний. Задача творчества ведь заключается в том, чтобы помочь людям выжить, а не умереть. А выжить можно, только веря в хорошее. Я очень люблю бразильские сериалы.

Они сделаны с такой любовью к людям, в них столько рецептов на все случаи жизни и торжествует добро. Это такая помощь!

 Если я где-то в поездке и вдруг оказываюсь в гостиничном номере у телевизора или сижу в зале ожидания в аэропорту и по телевизору идет сериал — я беру чашку кофе и бегу к экрану. Такие сказки нужны, они помогают. Почему романы Донцовой так популярны — потому что это тоже сказки, только уже про нашу жизнь, а ведь хочется, прежде всего, читать и смотреть про нашу жизнь, а не про Полов и Джонов и прочих "шведов". Мы ведь живем в своей стране.

Я не люблю, когда про Россию говорят: "Эта страна". Что значит, "эта страна"? Это моя страна, это ваша страна, это наша страна, и мы в ней живем.

И мы должны сделать нашу страну лучше, чтобы людям жилось в ней счастливо. И этому должны учить и кинематограф, и литература.

 — Лариса, почему это вас так волнует?

 — Потому что меня беспокоит вопрос: куда выходят наши дети, кем становятся, если все курят, все выпивают, если по телевизору бесконечно слышишь: "Кто пойдет за "Клинским?" А в рекламе используют подростков! Это настолько безнравственно. Ведь мы когда-нибудь уйдем и оставим нашу страну нашим детям, а если они все будут бегать за "Клинским".

Что тогда?

 — Дочь Маша задает вам много вопросов "про жизнь"?

 — Сейчас у нее трудный переходный возраст, и она сама все знает. Вопросов она не задает, а когда я лезу к ней с советами, то она говорит, что не нуждается в них.

 — А вы хотели бы задать ей какие-нибудь вопросы, вам что-нибудь в ней непонятно?

 — Мне многое непонятно, но я ищу какие-то ходы и всячески приспосабливаюсь к ней, потому что мы не должны потерять друг друга. Я стараюсь не давить на нее, не унижать. Однако вдруг слышу однажды она договаривается по телефону с друзьями вечером куда-то пойти. Я не разрешила. Мне показалось, что уже слишком поздно, семь часов вечера — это было зимой, темно, и под каждым кустом мне мерещится бандит, что так и есть по существу.

И она говорит: "Нет, приходите лучше вы ко мне. Вы же знаете, у меня мама — зверь". (Смеется.)

 — Вы учились у Сергея Герасимова. Страшно было поступать к нему на курс?

 — Я так была уверена в себе, что не сомневалась, что поступлю. Уж если не я, то кто же тогда? — думала я. Учиться было потрясающе интересно, это как бы и не учеба была, а книга жизни. Даже сейчас, когда прошло уже столько лет, я все время вспоминаю советы, которые давал нам этот замечательный педагог. Герасимов был фантастически образован, но он знал всю мировую литературу, у него был государственный ум, это была личность огромного масштаба.

И в то же время он был очень демократичен, доступен. Приглашал нас всем курсом к себе домой на пельмени. Мы приходили, лепили пельмени — Герасимов ведь был сибиряк, он знал толк в пельменях, — а потом все садились за стол.

Помню, с картиной "Дочки-матери" мы летали с ним в Нижний Тагил, на его родину. Нас там так принимали! Когда рядом такой человек, каким был Сергей Герасимов, это дает мощный заряд на всю жизнь.

 — Как вы выбрали свою профессию?

 — Она вела меня с детства. В каком-то другом качестве я себя даже не представляла. Уже в пять лет я знала, что стану артисткой. Отец у меня был военный врач, родилась я в Вене и с тех пор ни разу там больше не была, все мечтаю когда-нибудь съездить.

Мы много кочевали по разным военным базам, где ни клубов не было, ни тем более кинотеатров. Но чувство, что я жизнь свяжу с кинематографом, жило во мне всегда. У моей старшей сестры Светы над письменным столом висел вырезанный из журнала портрет Алена Делона с синими-синими глазами и в голубой рубашке.

Я смотрела на него с восторгом — какой красивый! И мечтала, что когда-нибудь буду сниматься с ним в кино. На удивление, мечта моя почти сбылась.

Прошлой зимой я снималась в Париже как раз в "Даше Васильевой" с племянником Алена Делона Фелисьеном. Правда, он на Алена не похож.

 — Вы так замечательно выглядите, видимо, знаете секрет вечной молодости. Не поделитесь?

 — Секрет очень прост: держу себя в руках.

 — И ни разу из рук своих не вырывались?

 — Вырывалась, но для того, чтобы работать, быть востребованной, нужно хорошо выглядеть, поэтому самодисциплина необходима. Прежде всего, самоограничение в еде. Утром выпиваю две большие чашки кофе с молоком без сахара.

У меня пониженное давление, я без кофе не живу, хотя, говорят, кофе вреден, но с молоком вроде бы не так. Днем съедаю два яблока. И это все за целый день.

 — А за ужином?

 — А вечером, вернувшись домой, сяду за стол и съем все вкусности, какие только есть. И съем столько, сколько влезет.

 — Но ведь так нельзя!

 — А кто знает, как можно? Я пыталась и так и сяк, а мой организм подсказывает мне именно так. Зато я не буду бить себя по рукам: это не ешь, это не пей.

Один раз в день я позволяю себе есть все, ведь я потратила столько энергии, сожгла столько калорий за весь рабочий день, что вечером еда мне не во вред, а в удовольствие.

 — Супруга Сергея Герасимова — Тамара Макарова — была красивейшей женщиной своего времени. Вы наверняка, общаясь с ней, чему-то у нее учились?

 — Да, у нее было чему поучиться. Например, у нее была всегда очень прямая спина. Она никогда не сгибалась, не прогибалась, а сидела очень прямо и рукой, согнутой в кисти, слегка поддерживала подбородок. У нее был красивый пучок волос на затылке с седой прядью спереди, которую она не закрашивала, и синие-синие глаза. Она носила украшения, которые подчеркивали эти глаза: бирюзовые серьги, бусы.

Конечно, глядя на нее, хотелось ей подражать. Мы ею любовались. Тамара Федоровна делилась с нами своими секретами красоты. Например, она нам говорила, что у женщин самое уязвимое место — шея и нужно делать гимнастику для укрепления мышц.

Сначала медленно отвести голову назад, затем вперед, опустив подбородок вниз, затем, медленно вращая подбородком, поворачивать голову то вправо, то влево. И так несколько раз. Потом делать медленные наклоны головы в стороны.

 — Это действительно эффективно?

 — Если делать постоянно, то эффективно. У меня, например, есть собственный комплекс упражнений специально для моей фигуры, который я сама себе нашла. Если я делаю его регулярно, то я в хорошей форме и очень радуюсь.

 — Лариса, у вас поразительно тонкая талия. Что вы делаете для этого?

 — Талия — это гены, с этим я не работаю, она у меня тонкая сама по себе. Но зато у меня есть другие проблемы, над которыми надо трудиться. Вообще-то я лентяйка, по мне бы лучше ничего не делать. В детстве я росла у моря, в Одессе, и хотя очень люблю солнце и пляж, ненавижу плавать.

Мне бы лучше побольше работать, чем заниматься собой. Хотя сейчас так много приходится работать, так выматываешься физически и психически, что ни до чего. Пока я снимаюсь, я ни с кем не общаюсь и меня ни для кого нет.

 — А как же дом без вас?

 — Сестра Светлана — мой добрый ангел. Она ведет мое хозяйство и дом. Я и не готовлю и не хочу заниматься этим.

 — Лариса, как вы любите одеваться?

 — На всевозможных встречах и светских раутах мне нужно выглядеть привлекательно, потому что подобные мероприятия — часть моей профессии. Для таких случаев я стараюсь одеваться изысканно и дорого. А в жизни люблю носить удобные вещи: мягкие свитера и длинные юбки.

Люблю, чтобы одежда меня не обтягивала и не стесняла движений. Еще студенткой я усвоила правило, что одеваться нужно так, как тебе удобно.

 Помню, на репетиции фильма "Дочки-матери" Иннокентий Смоктуновский приходил в разношенных башмаках, в парусиновых брюках и в свитере, который на нем висел. Я смотрела на него с недоумением и про себя думала: "Он же Смоктуновский, гений, а он так выглядит". А он так выглядел потому, что ему было так удобно, уютно, потому что он — Смоктуновский, и ему не нужно одеждой доказывать, кто он такой.

Когда перешагиваешь этот барьер — уже не придаешь значения тому, в чем ты и как ты.

 — Очень трудно так составить гардероб, чтобы в нем совершенно не было лишних вещей. У вас бывают лишние вещи?

 — У меня много таких вещей. Если случайно в какой-нибудь бутик зайдешь — со всем сторон тебе несут, уговаривают, а уговорить меня легко, я внушаемая. Свой гардероб я составляю таким образом: прежде всего, люблю, чтобы вещи сочетались, чтобы можно было одно с другим носить и менять.

Не люблю, чтобы вещь сражала окружающих наповал, чтобы к себе привлекало внимание платье, а не сам человек, хотя все равно мои вечерние платья все красивые, элегантные и, как правило, от хороших фирм. Я одеваюсь дорого не потому, что хочу показать, какая я дорогая, а потому, что дорогие вещи могут прослужить десять лет. Какая-нибудь блузка может провисеть в моей шкафу пять лет, а потом придет ее время и я снова надену ее, соединив с современной юбкой. Мой гардероб — это, в основном, классический стиль.

Правда, Маша в последнее время стала меня критиковать: "Ну, опять ты в этой длинной юбке!". Иногда летом ношу что-нибудь молодежное, но крайне редко, потому что все равно не чувствую это своим.

 — Лариса, складывается впечатление, что вы вполне довольны своей жизнью, это так?

 — Теперь я об этом себя уже не спрашиваю и не задумываюсь над тем, счастлива я или нет. Ни с кем себя не сравниваю и стараюсь не жить прошлым. Жить нужно в удовольствие сейчас, а не завтра.

Часто нам кажется: вот я заработаю деньги, вот я куплю вот это, вот я отремонтирую квартиру и тогда… А тогда может уже не наступить. Иногда, бывает, зовут меня в гости, а я думаю: "Ой, эти дороги, ох, заводить машину — полежу-ка я на диване перед телевизором". А это совершенно неправильно.

Нужно собраться и обязательно ехать в гости, пока зовут.

Наталия КОРНЕЕВА
«Женское здоровье»

oksana