Маша Алалыкина: Приходилось делать нечеловеческие усилия, чтобы совсем не опуститься

В концертном зале администрации Набережных Челнов прошло выступление «Фабрики звезд». И перед этим «Вечерка» взяла интервью у одной из самых стильных и талантливых девушек этого проекта – Маши Алалыкиной.

– После «Фабрики звезд» твоя жизнь, конечно, сильно изменилась…
– Причем кардинально – просто повернулась на 180 градусов. Постоянные переезды, гастроли. Устаю страшно, но дело того стоит.

Ради тех часов, которые ты проводишь на сцене, ощущая космическую энергетику, поддержку зрителей, стоит работать.

– Наверное, уже ощущаешь на себе любовь поклонников?
– Да. Например, в Москве есть один Сергей, который постоянно присылает мне книги, собрания сочинений и обязательно на развороте пишет признания в любви. И каждый раз на другом, иностранном языке.

А одна девочка подарила фенечку с моим именем, которую я теперь ношу.

– А на улице узнают?
– Да нет. В Москве даже если Майкл Джексон пройдет, на него и не посмотрят, не то что уж я. Правда, иногда подходят, спрашивают – я ли это. Поэтому спокойно хожу и в клуб с друзьями, и в магазин.

Вот в других городах России действительно чувствуешь настоящий интерес поклонников.

– Жизнь у тебя сейчас очень сложная. По-моему, надо быть настоящим трудоголиком, чтобы выдержать все эти гастроли.
– Иногда проскальзывают мысли: а хорошо бы сейчас все бросить и куда-нибудь на море. Но затем собираешь волю в кулак и говоришь себе: «Надо!» Я даже в дневнике, который веду, написала, что на сцене не имею права вспоминать о том, что устала или мне плохо. Так что, несмотря ни на что, работаю, работаю и работаю.

В Чебоксарах даже был случай: я выступала с температурой под 39 градусов, в полуобморочном состоянии.

– Вы сейчас выступаете все вместе. И группа «Корни», и «Фабрика», и отдельные исполнители, такие, как Юля Бужилова и Миша Гребенщиков. А как долго вы еще будете продолжать оставаться одной большой семьей?
– Кстати, сама недавно думала над этим. Сидела за кулисами, смотрела, как поют наши ребята. Мы все отличаемся в музыкальных вкусах.

Несмотря на это, настолько сплотились за месяцы, проведенные на «Фабрике». Даже грустно от того, что скоро расстанемся и будем работать по отдельности. А по поводу времени, как долго мы будем вместе… Пока нужны зрителю, пока востребованы.

Игорь Матвиенко хочет уже где-то к осени заняться нами по отдельности.

– К слову о сольных проектах. Раньше ты говорила, что хотела бы выступать одна или в дуэте с Юлей Бужиловой. Какие у тебя сейчас планы?
– Моя позиция несколько изменилась. В принципе группа «Фабрика», в которую я сейчас вхожу, меня устраивает. Поэтому пока попою в ней – сделаю себе имя, а потом уже буду думать о чем-то большем. С удовольствием лет этак через десять поработала бы с Алексеем Кабановым. У нас очень разное отношение к музыке – Лелик любит расколбас, а я – более медленное, плавное, что-то наподобие «Марчибы».

Но было бы неплохо записать вместе с ним альбом. Изначально Матвиенко хотел сделать из нас дуэт. Поэтому его новое решение о двух квартетах меня сильно огорчило.

– Когда вы обучались на «Фабрике звезд», ежедневно на это (как вы живете в той квартире) по телевизору смотрели миллионы людей. Не раздражало такое застекольное существование?
– Еще как! Меня это все бесило. Атмосфера была наэлектризована до предела. У всех были истерики. Приходилось делать нечеловеческие усилия, чтобы совсем не опуститься.

Ссорились по пустякам. Столько друг другу наговорили. Как вспомнишь – стыдно становится. В обычной жизни мы поступили бы, конечно, гораздо мудрее, вели бы себя спокойнее. Но когда ты знаешь, что за тобой постоянно наблюдают – что ты делаешь, что говоришь.

Столько нервов выматывалось, когда педагоги собирались на совет, чтобы определить троих претендентов на уход. Какую они там зловещую атмосферу создавали. И так волнуешься: выкинут – не выкинут, а тут они еще тебя накручивают.

Даже по возвращении домой еще долго не могла привыкнуть к тому, что в каждом углу не натыканы камеры.

– К вам в гости часто приходили артисты с уже раскрученными именами, для того чтобы научить чему-то. Не складывалось впечатление, что некоторые являлись для того, чтобы их лишний раз по ТВ показали?
– Было такое. Мы сразу понимали, кто за чем пришел. Например, Лолита или Валдис Пельш действительно хотели нас научить, как работать со зрителем, как вести себя на сцене. Другие просто приходили из любопытства, посмотреть: коммерческий мы проект или нет. А кто-то заходил, чтобы лишний раз себя показать.

Вот и приходилось сидеть и слушать, какой он замечательный артист и как хорошо поет. Что самое интересное: чем артист был раскрученней, тем больше старался повыпендриваться.

– С этими же самыми артистами вам приходилось выступать на пятничных концертах. Не ощущала себя в роли подпевки?
– Да, такие мысли были. Говорили: вам надо спеть со «Сливками», например. И что – их трое и нас троих поставили – в итоге каждый спел по одной фразе. С самого начала я хотела петь только свои песни, но мне не давали.

Заставляли выступать с исполнителями, которые были мне совсем не интересны. В итоге я не смогла раскрыться. Под конец мне все это надоело, и я стала отказываться от этих всех артистов.

В ответ меня начали притеснять, не давали петь на концерте. Приходилось просто сидеть на лавочке и наблюдать за остальными. До слез расстраивалась.

Продюсер пытался навязывать нам определенный имидж. У меня был образ какой-то легкомысленной смазливой девочки. А я совершенно не хочу, чтобы раскручивали мое лицо. Мне совсем не нужны такие ситуации, когда зритель обращает на меня внимание только из-за внешности.

Для меня гораздо важнее, чтобы ему была интересна моя музыка.

– А тех исполнителей, с которыми вы выступали на сцене, как выбирали?
– Мы писали списки, с кем бы хотели спеть, и продюсер потом смотрел, кого пригласить.

– Кто был в твоих планах?
– Очень многие. «Гости из будущего», «Би-2», «Смысловые галлюцинации», Маша Макарова. Мне разная музыка нравится: от классической и джаза до поп-хауса и западной попсы.

"Вечерние Челны"