Никас Сафронов
«Оставить все на волю случая» Беседовала Елена МИЛИЕНКО О Никасе при жизни слагают легенды, поклонники считают его одним из ведущих художников мира, а его картины – символом эпохи, в которой мы с вами живем. Картины и правда зачаровывают. В них всего понемногу и для всех: немного гламура, немного печали, немного мистики. Вечные загадки бытия явно не дают художнику покоя. – Никас, я обратила внимание на то, что названия многих ваших картин связаны со словом «сон» – «Спящая гора», «Полет голубя во время сна Дали», «Древо истории живописи, или Путаный сон в XV веке», «Лесной сон» и тому подобное.
Сама идея заняться живописью к вам тоже пришла из сна. Вы действительно настолько серьезно относитесь к тому, что вам снится?
– Многие сюжеты моих картин приходят именно из снов. Например, когда я работал над портретом Лужкова, мне приснился на недописанной еще картине рядом с Лужковым на заднем плане прозрачный шар. А в картине мне надо было на подоконник ввести какой-то предмет, и я ввел этот шар. Когда Юрий Михайлович спросил, для чего я это сделал, я стал витиевато объяснять, что вот, мол, маги брали хрусталь, обрабатывали в виде шара, смотрели в него и видели, что творится во Вселенной. Он заулыбался, открыл шкаф, и я увидел в нем много-много шаров.
Оказывается, Лужков был инициатором развития и восстановления каменного производство в России, и в его кабинете целая коллекция шаров.
– Если у вас плохое настроение, какою тогда получится картина?
– Я, как актер, когда сажусь за работу, то думаю только о своем профессиональном ремесле и стараюсь выполнять его добросовестно. Если настрой негативный, вдруг что-то не получается, что бывает редко, то я просто не работаю. Любая вещь, на которую смотришь и о которой говоришь, имеет свою временную энергетику.
– Встречаются картины, которые заряжены негативно?
– Да, конечно, бывают злые картины, плохие энергетически. Например, если художник рисовал картину в плохом настроении, если сам злой, то он перенес этот негатив на холст. Обладатель такой картины может иногда плохо себя чувствовать, а иногда и умереть от этого зла. Я считаю, что «Черный квадрат» Малевича – тоже негативная картина.
Ведь «Черный квадрат» – это пустота, уводящая в никуда. Любая темнота уводит в бездну.
– Может, вы и в загробную жизнь верите?
– Верю. Есть загробная жизнь, конечно. Если вы хотите, чтобы связь с ушедшими от нас родными существовала, то так и будет. Хотите, чтобы все забылось, и все забудется. Хотите, чтобы связь осталась, и она останется.
Все происходит по вашему желанию. Человек сам волен выбирать свой шанс перерождения. И он сам планирует свое будущее. Человек, совершивший злодеяние при жизни, потом вечно мучается. А если не мучается, то он скорее всего животное, лишенное мозгов, и уже этим наказан.
Душа есть у каждого, но одному человеку она необходима, а другому вообще не нужна. И эта душа мучается, болтается где-то у него как хвост.
– Как вы относитесь к негативным оценкам со стороны ваших критиков?
– Некоторых людей трясет от успеха другого человека. От удачливости. Для рода человеческого это нормальное состояние.
Чем больше ты на виду, тем больше на тебя нападают. Это неотъемлемая часть популярности. Сам я открытый человек, и ничего не могу с этим поделать.
Поэтому даю интервью, встречаюсь с людьми, выхожу в свет.
– Существуют ли в вашей семье какие-то традиции по встрече Нового года?
– Традиции? Сейчас уже нет. А вот раньше, когда была жива мама, то каждый Новый год она обязательно делала гуся с яблоками и большие финские пельмени из требухи. Моя мама была наполовину финка, наполовину литовка, хотя родилась в Литве. И она готовила эти пельмени по особому рецепту, добавляла в них какие-то специи, травы и они от этого становились очень сочными и необыкновенно вкусными.
Признаюсь, ничего вкуснее я никогда в жизни не пробовал. Это были фантастические пельмени. Таким же вкусным был и гусь. И все мы ждали этого угощения, за несколько месяцев до праздника.
Обычно на Рождество и Старый Новый год загадывали желание, и все задуманное обычно осуществлялось.
– А сейчас разве не так?
– Сейчас так уже не бывает. Ждешь что-то такое особенное, но оно уже никогда не исполняется. Потому что в детстве само состояние души было иное. А сейчас Новый год – это уже что-то проходящее. Ждешь-ждешь его, а потом вдруг или заболел, или тебя куда-то вызвали, нужно ехать куда-то, и все, в конце концов, идет не так.
Или уже 31 декабря и ты в самый канун Нового года начинаешь метаться и, в итоге, идешь, куда попало, там слушаешь какие-то пошлые тосты, вокруг тебя либо начальство, либо друзья по обязанности, которым неудобно было отказать. Спасибо, что они вообще тебя пригласили, потому что часто не знаешь, куда тебе примкнуть, и так далее…
– Какая грустная картина. А что-нибудь повеселее вспомнить можете?
– Да, вот однажды я встречал новый год в Африке. И уже в канун Нового года мы пошли в джунгли, и так случилось, что временную плотину, по которой мы должны были вернуться, 31 декабря снесло, и нам пришлось идти в обход. Поэтому новогоднюю ночь пришлось встретить в джунглях.
Но надо было где-то еще заночевать, и проводник-африканец предложил нам забраться на дерево и там, устроившись в ветвях, немного поспать. А сам остался на земле, чтобы охранять нас от диких животных. Стало немного холодать ночью. А со мной была симпатичная девушка, и в какой-то момент я прижался к ней, стал согреваться, и меня это даже как-то возбудило.
И вдруг на нас сверху упало что-то тяжелое и скользкое. Оказалось, что по стволу полз здоровый толстый удав, который внезапно свалился с ветки. И мы с ней тоже с этого дерева упали вниз.
Кошмар…
– Весело, ничего не скажешь… Вы, наверное, заснули, поэтому и упали с дерева.
– Наверное, я заснул, и удав, видимо, тоже заснул. Там вообще был кошмар, гиены выли, какие-то звери кричали. Сейчас, конечно, смешно, а тогда было не до смеха. Помню еще один Новый год, который мы с моей знакомой Катрин встречали в Китае.
Сначала мы с ней решили не отмечать Новый год, но в 12 часов нам все-таки захотелось пойти в ресторан. Мы вышли и долго пытались объяснить таксистам, что нам нужен ресторан, где-нибудь посидеть и перекусить. И только пятый или шестой сообразил, что мы от него хотим, и отвез нас наконец-то в рыбный ресторан. В ресторане нам захотелось шампанского, но никто не мог нас понять.
Тогда я нарисовал бутылку шампанского, вылетающую из нее пробку, пену и бокалы.
– Да, хорошо быть художником, а мы, простые смертные, так и остались бы без шампанского.
– Так и мы остались без шампанского! Во-первых, они не поняли, что к чему. У них этот праздник не отмечается шампанским, то есть вообще Новый год не отмечается. Нам принесли их кислого вина.
Мы решили заказать еще мороженое, которое я тоже им нарисовал. Ну, и этого они не поняли и принесли нам ведерко льда. Вот так с кислым вином и ведром льда мы встретили Новый год!
– А подарок какой больше всего запомнился? Наверное, что-то из детства. Сейчас-то вас уже ничем не удивишь.
Или еще можно?
– Можно. Меня очень удивил подарок короля Амана. Накануне моего отлета в Москву он решил устроить мне сюрприз, его слуги пригласили посетить баню в его дворце.
А до этого, когда мы встретились по моему прилету, султан спросил, какое вино я люблю. Я ответил, что предпочитаю сладкие вина, но могу выпить любое – от кислого до сладкого. И вот когда я пришел в баню, то увидел семь небольших бассейнов с вином. В одном было кислое, в другом полусладкое, в третьем сладкое.
Было и теплое вино, и холодное. В седьмом, самом последнем бассейне, было сладкое теплое вино. И когда я вышел из него, то был уже в полном опьянении.
Меня проводили в спальню, где я и заснул мертвым сном. Вот такая история.
– Какое желание загадываете под бой курантов? Есть одно заветное, или возникают все время разные?
– Желание? Ну, желания разные, конечно, могут быть. Обычно о хорошем здоровье.
О своем здоровье, о здоровье близких людей. Также об успехе своей карьеры. О том, чтобы у моих друзей все было замечательно, и чтобы все их дела и желания осуществлялись. То есть очень простые желания, естественные. А вообще, мне кажется, что Новый год всегда получается не таким, как ты мечтаешь.
Так что чем меньше ты о нем думаешь, тем скорее всего он будет интереснее. Лучше оставить все на волю случая, поверить в некую случайность. И, конечно, лучше быть в своей семье со своими близкими, с мамой, с папой, если они, слава Богу, живы.
Может, это слишком традиционно, но мне это намного приятнее и душевнее, нежели в этот день посещать какие-то концерты и мероприятия, которые часто люди вынуждены посещать.
– Никас, что бы вы пожелали читателям журнала «Театрал»?
– Чтобы они больше любили театр. Так как в театре есть особая энергетика, есть своя душа. Это не кино и не Интернет.
В театре ты слышишь дыхание актера, чувствуешь его состояние. Если актер профессионал, он всегда создает атмосферу того писателя и той истории, которую играет. Ты как бы общаешься не только с человеком, но и с умной книгой, ты живешь как герой того романа. При хорошей игре ты веришь в эту иллюзорность.
Поэтому театр и сегодня спасательный круг для нашей сложной жизни. Мы живем в этом закрученном мире. Когда вокруг войны, много зла. А театр уводит тебя, переносит в другое пространство, хотя бы на время.
Делает тебя добрее, умнее, и это дает тебе новые силы для жизни. Так что любите театр, ходите в него, стойте в удовольствие за билетами в очереди. Потому что ожидание, что ты попадешь скоро хоть и на земле, но в какой-то другой мир, оправдывается, когда ты выходишь из театра под впечатлением действия спектакля.
Также желаю всем читателям, чтобы в Новом году в их жизни все складывалось удачно. Жизнь – это театр. И пусть читатели вашего журнала и те, кто в нем работают, проживут эту жизнь достойно, так же, как их любимые герои из любимых пьес.
Титулы Никаса Сафронова:
академик Международной академии искусств,
профессор Ульяновского университета,
почетный доктор Азербайджанского государственного университета культуры и искусств,
действительный член Королевской академии культуры, образования и искусства при ООН.
Награды:
золотая медаль Американской академии наук и искусств (1996), международный орден Святого Константина Великого,
орден Святого Станислава и орден Святой Анны II степени,
медаль «Во имя России»
орден Русской православной церкви Преподобного Серафима Саровского III степени,
золотой орден «Служение искусству».
золотые часы от Президента РФ
алмаз «Да Винчи».