Новый театр или новая музыка?

Концертное исполнение оперы «Квартет» итальянского композитора Луки Франческони состоялось в амфитеатре парижского музыкального комплекса «Cite de la musique» («музыкальный городок», если переводить дословно), зале, оборудованном по последнему слову, и знаменитом своими презентациями современной музыки, а более всего концертами ансамбля «Intercontemporain», который принял участие и в «Квартете».

Данное концертное исполнение оставило у автора этих строк двойственные ощущения.

Начать, пожалуй, следует с того, что опера невероятно сложна. Напластование различных музыкальных, тематических, сюжетных и (по замыслу сценической версии оперы, показанной в «Ла Скала») визуальных слоёв создаёт на редкость замысловатую архитектонику оперы.

Произведение из жанра тех, к которым нужно основательно готовиться.

Найти информацию не сложно, к примеру, концерту предшествует конференция, но, возникает вопрос о доступности как таковой. Музыка, которую понимаешь, только «подготовившись», прочитав и прослушав определённое количество информации, не является ли она «чистым», замкнутым искусством?

В нашем случае ситуация осложняется ещё и тем, что достоинства произведения относятся к разряду рафинированно музыкальных, мало несут нагрузки в театрально-драматическом плане и не факт, что интересны широкой публике.

А ещё после оперы возникает вопрос — почему композитор выбрал именно пьесу Хайнера Мюллера, написанную по мотивам романа «Опасные связи» Пьера Амбруаза?

Текст не содержит ни блестящей интриги, ни особенной художественной ценности.

Поэтому и судьба героев оперы оставляет равнодушным, не трогает эмоциональной сферы. При этом нельзя сказать, что музыка «плохая». Напротив, она крайне интересна и нова, она увлекает.

Встречаются эпизоды, когда испытываешь подлинное восхищение.

Но по причине неудачного сюжета, синтетический жанр оперы обедняется и впечатления выходят скорее интеллектуально-эстетическими. Однако при всём вышесказанном опера вызывает положительную реакцию.

Опера «Квартет» написана и поставлена в апреле , на сцене театра «Ла Скала».

Лука Франческони, современный итальянский композитор, ученик Л. Берио и К. Штокхаузена, относится к течению композиторов, ведущих исследования в области электронной музыки, экспериментирующих с ней.

На основе созданной им в 1975 году в Милане электро-акустической студии, с 1990-го там же развивается институт AGON, являющийся центром музыкальных исследований и компьютерной композиции, директором которого Л. Франческони оставался до .

Композитор вполне успешен

(в его «досье» можно найти различные формы признания, от многочисленных мастер-классов, профессорства, до премий и четырёхлетнего директорства музыкальным отделением Венецианской биенале). В списке его произведений немало опер — «Lips, Eyes, Bang» (1998), «Buffa opera» (2002), «Gesualdo Considered as a Murderer» (2004) , как и, примыкающих к жанру оперы ораторий. Интересно, что

чаще всего Лука Франческони пишет на английском языке, что довольно-таки странно для итальянского композитора, живущего в Италии.

«Квартет» не стал исключением. Но, однако, складывается ощущение, что текст не особенно важен для композитора. Он служит предлогом для создания некого «иного», модифицированного пространства.

Многочисленный состав исполнителей призван воплотить замысел в жизнь.

Начать с того, что в опере четыре музыкальных пласта

— живой непосредственный звук (певцы, инструментальный ансамбль), воплощающий реальность (певцы), напрямую передающие текст и внутренний мир героев (ансамбль); второй пласт — живой транслируемый звук (хор и большой оркестр, находящиеся за сценой), воплощающий другой, большой мир (оркестр) и зыбкую область полуреальности (хор). Третий пласт — аудио-запись певцов, транслируемая в зал, воплощающая мысли, мечты — иллюзорный мир; наконец, четвёртый пласт — электронная музыка, вводящая абсолютно ирреальные элементы звучания.

Всё вместе заполняет всё пространство зала, звук возникает отовсюду.

В какой-то момент забываешь, что присутствуешь на исполнении оперы и живёшь в этом новом, странном мире. Особенная зыбкость достигается в те моменты, когда аудио накладывается на живой звук.

Возможно, именно идея создать подобное «психоделическое» произведение привлекла Франческони в пьесе Мюллера.

Эпизоды, когда герои поют «не себя», а других персонажей решены блестяще.

Часто личности героев перемешиваются, не всегда ясно, кто есть кто на данный момент, где реальность, где вымысел.

Сопрано (Алисон Кук) исполняет маркизу де Мертей и Вальмона; тенор (Роберт Адамс) Вальмона, президентшу Турвель и Сесиль, племянницу маркизы де Мертей.

В начале оперы Мертей ревнует Вальмона (своего бывшего любовника) к президентше Турвель, но хочет, чтобы он соблазнил Сесиль, диалоги, дуэты, персонажи поют «себя».

Затем роли меняются, сопрано становится Вальмоном (виртуозно играя регистрами), тенор — Турвель (временами переходя на озвученный фальцет).

Волан пытается соблазнить президентшу.

Затем роли снова переворачиваются, мелькают истинные, первоначальные герои

и вот, очередной переворот — перед зрителями Сесиль и Вальмон (обоих исполняет Адамс), Вальмон соблазняет Сесиль.

Наконец, в последней сцене роли абсолютно перемешиваются — певцы исполняют одновременно каждый двух персонажей, и уже совершенно невозможно в них разобраться.

Де Мертей отравляет Вальмона, но при этом, кажется, что она на данный момент Вальмон, и что это Вальмон отравляет Турвель. Вальмон умирает вместе с Турвель и в то же время остаётся жить в Мертей.

В оригинальной постановке, исполненной на сцене «Ла Скала», немаловажную роль играл видеоряд.

Певцы дублировались своими гигантскими двойниками, иллюзорность и зыбкость увеличивалась на порядок. Прямоугольная «коробка» с персонажами, подвешенная (!) точно в центре пространства сцены, призвана была играть роль своеобразного экспериментального стола, аквариума.

И зритель, и видеодвойники рассматривали (весьма нескромно) происходящее внутри.

Композитор достиг желаемого, создал ускользающую, «психоделическую», нереальную полуторочасовую реальность.

Произведение крайне интересно для всех, кто имеет отношение к классической музыке, но вот может ли оно быть актуально, понятно и интересно для более широкой публики, для любителей?

Едва ли можно дать положительный ответ на этот вопрос.