Последнее искушение Мела Гибсона

Сложно быть добродетельным христианином в нашем сумрачном мире. Любая попытка сделать добро для кого-то может оказаться поводом для обвинений в разжигании межнациональной и межрелигиозной розни, антисемитизме, искажении истории и преступлении против человечества. Именно в такой ситуации оказался известный актёр и режиссер Мел Гибсон

Новый фильм Мела Гибсона «Страсти Христовы» ("The Passion Of Christ"), повествующий о последних 12-ти часах жизни Иисуса Христа перед его распятием, ещё не вышел на экраны, а уже возбудил многих. Еврейская организация «Лига против клеветы» (ADL) считает, что фильм носит откровенно антисемитский характер. Антисемитизм, по мнению директора ADL, раввина Юджина, состоит в том, что фильм укореняет мнение общественности в том, что вина за распятие Христа лежит непосредственно на евреях.

Фильмы на религиозную тематику всегда вызывают неоднозначную реакцию. В конце 80-х немало шуму наделал фильм Мартина Скорцезе «Последнее искушение Христа». В картине был изложен весьма нетрадиционный взгляд на Иисуса Христа, показанного сомневающимся и нерешительным.

И у нас, и за рубежом нашлось немало противников этого фильма. Его пытались запретить, бойкотировать показ, некоторые священнослужители гарантировали апокалипсис в момент его премьеры. Правда все эти скандалы послужили лишь хорошей рекламой фильму, снятому, надо сказать, очень талантливо.

С другой стороны, любое неканоническое восприятие библейских мотивов может рассматриваться как ересь. В то же время, мало кто знает, что фильм был снят по книге Микоса Казандзакиса, глубоко христианской если не формально-идейному строю, то, несомненно, по духу и стилю. Повествование в книге и фильме идёт о страстях Христа, которого искушал Сатана с тем, чтобы добиться от него добровольного отказа от крестной жертвы.

Последнее искушение Христа — это искушение обычной жизнью простого человека, не рвущегося в небо и довольного своим домом, садом и семьей. Все сцены, которые блюстители устоев сочли оскорбительными, на самом деле изображают прельщения, являвшиеся в навеянных лукавым видениях умиравшему на кресте Иисусу. Христос в романе находит в себе силы отвергнуть наваждение и исполняет свою миссию — умирает, избавляя всех людей от смерти.

Фильм Мела Гибсона запросто может быть причислен к этому ряду богохульных, хотя есть ряд принципиальных отличий. Во-первых, Гибсон известен как один из самых религиозных людей в Голливуде, ведущий к тому же тихую войну с Ватиканом по поводу языка на котором должна вестись католическая служба, полагая, что надо ПРИДЕРЖИВАТЬСЯ ТРАДИЦИЙ и служить только на латыни (Ватиканом разрешено вести службу на местных языках). Оригинален будет и язык фильма. По замыслу Гибсона все герои будут говорить на языках двухтысячелетней давности — латыни, иврите и арамейском. Мел Гибсон объяснил сей неожиданный факт довольно просто: «просто потому, что так тогда говорили».

К слову сказать, насчёт того, что «так говорили» можно поспорить. Историки считают, что по-арамейски говорили в I веке в Иерусалиме и Галилее, но латынь там звучала крайне редко. Понтий Пилат и иудейский первосвященник, к примеру, скорее всего, говорили по-гречески, являющимся на тот момент международным языком. Тем не менее, желание режиссёра окунуть зрителя в ту эпоху очень ценно.

Этот момент может принести, пожалуй, гораздо больше головной боли для производителей фильма, чем обвинения со стороны ортодоксальных евреев. Ещё в прошлом году на одной из пресс-конференций Мел Гибсон жаловался, что не может найти американского прокатчика, который согласился бы иметь дело с фильмом на двух "мертвых" языках. "Они думают, что я сумасшедший, и это, может быть, правда. Но, может быть, я гений!" — кокетливо заметил Гибсон. "Идея пришла ко мне в мою пустую голову 10 лет назад и постепенно обретала очертания.

И вот теперь я имею четкий план. Я думаю, эта история — и вневременная, и очень современная, и, что важно, она происходит в регионе, где и сейчас неспокойно, и сегодня волнения там происходят потому, что история имеет свойство повторяться", — философствовал Гибсон. "Я хочу показать человечность Христа и его священный аспект", — завершил он.

Интересен также подбор актёров и литературные источники. Роль Христа играет Джим Кавизл, также известный своей религиозностью. Во время съемок сцены распятия Кавизелю повредили плечо, на что актер отреагировал стоически: "Да, это причиняло мне множество страданий. К счастью, Бог помогал мне!".

Несомненной творческой удачей было поручить роль Девы Марии великолепной еврейской актрисе Майе Моргенштерн, в прошлом приме Еврейского театра в Бухаресте.

Литературными источниками сюжета стали несколько книг, в том числе — "Печальная страсть Нашего Господа Иисуса Христа" святой Анны Катерины Эммерих, "Таинственный город Бога" святой Марии из Агреды, а также евангелические тексты. Впрочем, несмотря на неоднократные заявления Гибсона о его стремлении придерживаться классической версии смерти Христа, трактовкой этого события остались довольны далеко не все. Ученые-библеисты, с помощью функционеров Еврейской Антидиффамационной Лиги (АДЛ) и Секретариата Экуменических и Межрелигиозных Связей при Конференции Американских Епископов (USCCB) ознакомились с текстом сценария. Комиссия из девяти видных специалистов заявила, что до достоверной исторической картины там далеко.

В этом нет особой вины Гибсона. Сами Евангелия написаны по-гречески и по разному освещают события последних 12 часов жизни и смерти Иисуса. Евангелия написаны между 70-м и 100 гг. Р.Х., через полвека после событий и не соответствуют друг другу.  В Евангелии от Матфея Иисус участвует в пасхальной трапезе – седэр, в то время как Иоанн повествует, что Христос умер накануне сэдера.

Марк и Матфей повествуют о двух ночах суда перед полным составом иудейского Синедриона и драматическом “богохульстве” первосвященника  в то время, как у Евангелиста Луки Христа судит с утра простой суд. У Евангелиста Иоанна сцены суда нет вовсе. Помилование Вараввы у Марка – “римский обычай”, а у Иоанна – “еврейский”.

Разночтения у евангелистов имеются в описании последней речи Христа перед распятием, уж не говоря о сценах Воскресения.

Так что хотел того сам Гибсон или не хотел, но самим фактом постановки фильма он уже вызвал бы огромное количество критических стрел. Однако, спустя некоторое время, напряжённость несколько спала. Ватикан встал на защиту фильма. Префект ватиканской Конгрегации по делам духовенства кардинал Дарио Кастрильон Ойос опроверг заявления о том, что фильм является антисемитским и может оскорбить евреев. В интервью итальянской газете "Стампа" кардинал, уже видевший картину, назвал ее "триумфом искусства и веры", который "приближает людей к Богу". "Этот фильм подводит зрителя к молитве и рефлексии, к искреннему и одухотворенному созерцанию", — подчеркнул Ойос.

Кардинал признался, что с охотой заменил бы некоторые из своих проповедей о Страстях Господних на сцены из одноименного фильма. "Одно из самых важных достижений ленты — верное представление как ужаса греха и эгоизма, так и искупительной силы любви", — считает прелат.

Интересно отметить, что некоторые американские кинокритики еврейского происхождения выступили в защиту фильма "Страсти". Писатель Дэвид Горовиц назвал фильм "потрясающим произведением искусства" и "впечатляющей режиссерской работой". В защиту фильма выступил и кинокритик Майкл Медвед. Тем не менее, лагерь сторонников Гибсона пока не велик. Многие журналисты, видевшие ленту убеждены, что евреи представлены в ней кровожадными, мстительными и алчными.

Сам же Гибсон неоднократно утверждал, что никаких антиеврейских мотивов в его фильме нет.

Казалось бы, после того Церковь отказалась говорить от имени Бога в еврейском вопросе, предоставив Всевышнему самому решать как иудеи смогут выполнить его волю – через Церковь или как-то иначе, — и II Ватиканский собор официально снял вину с евреев за смерть Спасителя, больше беспокоиться не о чем. Ан нет, типично русский вопрос «кто виноват?» в смерти Христа до сих пор не теряет свою актуальность.

«Евреи не могут снова стать жертвами ложного навета в коллективной вине за распятие Христа», заявил в письме к Мелу Гибсону раввин Марвин Хайер, директор и основатель Визенталь-Центра. Раввин пишет, что "более двадцати веков неоправданные обвинения в христоубийстве были главным поводом для антисемитизма и вели к уничтожению и преследованию миллионов евреев". Далее он заверяет, что нет никаких претензий на цензуру, перемонтаж или право запрета фильма о страданиях Христа, имеющих основополагающее религиозное значение для более чем миллиарда верующих христиан, однако "есть ясность, что проблема существует, и необходим диалог между лидерами иудаизма и ведущими христианскими священниками".

Чем закончится обсуждение «вечного» вопроса предположить трудно, равно как и трудно предположить чем закончится эпопея с фильмом, станет ли он триумфатором года или же благополучно станет на полку «просто хорошего и качественного кино». По крайней мере до сих пор не ясно время выхода фильма в прокат. В лучшем случае это будет канун Рождества, в худшем – весна . Могут возникнуть проблемы и с прокатом.  Сейчас, по крайней мере, большинство крупнейших голливудских студий не намерены приобретать права на прокат.

Руководство студий полагает, что художественная и коммерческая ценность фильма не смогут перекрыть те негативные последствия, с которыми могут столкнуться прокатчики. "Даже, если он отработает свой бюджет, он все равно не станет "Титаником", — прокомментировал ситуацию неназванный глава одной и кинокомпаний.

А пока Гибсону постоянно приходится защищать свою работу и повторять, что цель фильма "вдохновлять, а не оскорблять".