Пушкин и… немножко нервно
Театральный фестиваль в Пскове вышел за пределы привычного форума Ирина АЛПАТОВА Время перемен
Одновременно это был дебют новой фестивальной команды, возглавил которую нынешний художественный руководитель Псковского академического театра драмы имени Пушкина Василий Сенин, ставший и худруком и Пушкинского фестиваля. Напомним, что этот форум впервые прошел в 1994 году и был инициирован Владимиром Рецептером и его санкт-петербургским Пушкинским театральным центром. В течение последующих двадцати лет фестиваль обрел репутацию, сторонников и постоянных участников, включенных в работу Пушкинской лаборатории, которая не столько аккомпанировала театральной программе фестиваля, сколько стала его равноценной составляющей.
Сам Владимир Рецептер год назад в одном из интервью не стал четко определять дальнейшую стратегию фестиваля: «Он будет развиваться в соответствии с тем, как жизнь подарит».
Жизнь подарила новый сюжет. Отреставрированный и наконец-то открытый Псковский театр драмы и новую команду. Вероятно, были и обиды, но не менее вероятным казался и вполне достойный диалог, быть может, некий компромисс, которого пока, к сожалению, не случилось.
Правда, два спектакля петербургского театра «Пушкинская школа», «Маскарад» Владимира Рецептера и «Дубровский» Геннадия Тростянецкого, были сыграны в Пушкинских горах, но в фестивальном буклете не появились.
На самом деле, конфронтация не кажется уместной. Тем более, что формат фестиваля принципиально не изменился, и даже Пушкинская лаборатория никуда не делась: состоялся цикл публичных лекций вполне уважаемых специалистов, от Бориса Голлера и Ольги Седаковой до Павла Руднева, Алены Карась и Клима. Более того, два спектакля, «Евгений Онегин» Юрия Любимова и Театра на Таганке и «Пушкинский утренник» московской «Школы драматического искусства», попали в афишу фестиваля по второму разу.
А почему бы и нет, коль эти постановки до сих пор интересны публике?
Но «страсти роковые» кипели все фестивальное время, несмотря на безупречную слаженность работы новой команды. А это и постоянные ночные монтировки, и бесконечные встречи-проводы артистов и гостей фестиваля, и прочая, и прочая. Срывов не было – ни одного. Технического свойства. Бывали нервные.
Но не стоит над этим иронизировать. Можно, конечно, похлопать человека по плечу, сказав: «Ну успокойся, дружок» Подумаешь, дело!» А можно мысленно поставить себя на место того, кто получает бесконечные анонимки и звонки с угрозами. Впрочем, уже не «того», а «тех», потому что подобное случалось и с местными журналистами, и с отдельными работниками театра.
Для Василия Сенина руководство Псковским театром – новый опыт, и потому очень трудно убедить его в том, что нынешняя ситуация – не «системный сбой», а наоборот, хорошо работающая система. Достаточно вспомнить, как выдавливали из Ярославля Бориса Мездрича и Сергея Пускепалиса, из Краснодара – Александра Огарева, из Барнаула – Дмитрия Егорова. Да что там провинция!
А скандалы вокруг столичного «Гоголь-центра» или Группы юбилейного года в Театре на Таганке? Некогда заданный театром курс у нас почему-то считается вечным и неизменным, даже если театральный корабль давно сел на мель. Но «руки прочь!», и пусть себе сидит.
К тому же Сенин, целый год проведший в строительных хлопотах, еще просто не успел продемонстрировать городу собственные художественные достижения, ведь и его «Графа Нулина», которым открывался нынешний фестиваль, еще нельзя считать полноценной премьерой, да он и не заявлялся в этом качестве. Все только начинается. Может, стоит подождать и посмотреть, что получится, а уж потом хвалить или осуждать?
Игры с Пушкиным
Пока же первым осуществленным деянием (стройку оставим в прошлом) стал этот Пушкинский фестиваль, который можно счесть большой удачей. Здесь не было конфликта между «старым» и «новым», а в одной афише прекрасно уживались спектакли патриарха Юрия Любимова и молодого Тимофея Кулябина, учеников Анатолия Васильева и актеров театра «АХЕ». Добавьте к этому визиты знаменитого англичанина Пипа Аттона и молодых французских актеров из Лиможской театральной академии.
Вот чего не встречалось в принципе, так это бутафорских бород и аутентичных кринолинов, которыми обычно обрамлено почтительное преклонение перед гением-классиком, с которым совершенно немыслимо и даже преступно быть «на дружеской ноге».
Девизом этого фестиваля могла бы стать цветаевская строка: «Пушкинскую руку – жму, а не лижу». Здесь царил культ игры: в Пушкина и с Пушкиным, отнюдь не унижающей достоинства поэта, который и сам предпочитал вольность академической скуке. Псковские зрители штурмом брали зал, оставляя в гардеробе пальто и шубы «просто так», потому что номерков не хватило.
А в зале этом играли любимовского «Евгения Онегина». И даром, что спектаклю пошел четырнадцатый год, он все так же лихо сказал по полям и долам пушкинского текста, перемещаясь из Петербурга в «деревню, где скучал Евгений», а оттуда в Москву, не потеряв актерского задора. А рядом – другой «Онегин» из новосибирского «Красного факела», посетивший Псков за пару месяцев до столичной «Золотой Маски», где он представлен в пяти номинациях. Этот уникальный спектакль Тимофея Кулябина искал совсем другого зрительского восприятия и находил его – через начальное сопротивление, непонимание и даже протест, провоцировал не просто наблюдение за происходящим на сцене, но переход от сценических пушкинских проблем к своим собственным, оказывающимся схожими.
А как аристократично хулиганили артисты «Школы драматического искусства» в своем «Пушкинском утреннике», который идет под маркой «Уроки Анатолия Васильева» (педагоги Александр Огарев и Светлана и Чернова, они же влились и в актерский состав), замечательным образом соединив эстетство и комизм. Подобные вещи теперь можно найти только в классической литературе, а в современном театре они на вес золота. Этот спектакль напоминал виртуозную теннисную партию вполне олимпийского уровня и пришелся псковской публике явно по душе.
А перформанс Павла Семченко (петербургский театр «АХЕ») и Владимира Волкова «()местослов до ля ми фа» представил публике «инженерную» интерпретацию «нравоучительных четверостиший» Пушкина и Николая Языкова, переведя басенный пафос в увлекательную и местами взрывоопасную игру с огнем и водой (к которой местами добавлялись молоко и кока-кола), предметами и едой, контрабасом и видеоинсталляциями. Здесь все время что-то горело, варилось, взрывалось, разбивалось, падало и летало, так что взрослые зрители превращались в неискушенных детей и громко охали в те моменты, когда у актера в прямом смысле слова загоралась голова, или в процессе других огненно-водных экзерсисов.
Гости издалека
В этом году Пушкинский фестиваль приобрел настоящий международный статус. Впрочем, в нем и раньше участвовали не только российские коллективы, но и театры из ближнего зарубежья. Теперь до Пскова добралось зарубежье дальнее. Как, например, знаменитый английский актер Пип Аттон, представивший на фестивале премьеру своего моноспектакля «Реквием по Сальери» по мотивам «маленькой трагедии» Пушкина.
Аттон – человек с непростыми поворотами в биографии. До 45-ти лет он вполне успешно работал ювелиром, а потом решил стать актером и сравнительно быстро достиг успеха. Уже немало лет он, сочиняя спектакли об известных личностях, гастролирует по всему миру, и даже какое-то время был вице-президентом Эдинбургского фестиваля Fringe. Он иногда приглашает драматургов и режиссеров, но чаще работает самостоятельно, являясь «человеком-театром». Пушкинская интерпретация истории Моцарта и Сальери получила в его спектакле иные акценты, где мифический отравитель гения музыки удостоился сочувствия и даже понимания.
Само же понятие «гениальности», по мнению Аттона, может принести человечеству не только пользу, но и сулить определенную опасность. Маститого Аттона сменили юные актеры французского театра «L Union» и студенты Лиможской театральной академии. Ученики безвременно ушедшего из жизни российского режиссера Антона Кузнецова, последние годы работавшего во Франции, в концерте, посвященном его памяти, продемонстрировали блистательное сближение культур.
Русское народное многоголосие и классический французский шансон сменяли друг друга, уступая место кабаретным и пародийным номерам, а темперамент и вокальное мастерство молодых актеров вызывали искреннее восхищение.
А спектакль «Декабристы» по пьесам Бориса Голлера (этот проект Антона Кузнецова доделывался уже после его смерти) показал владение средствами и приемами отечественного психологического театра. Быть может, слегка наивный, но по-детски чистый, этот спектакль трогал своей непосредственностью, искренностью, попыткой понять порывы давней российской «оппозиции», осмыслить их и представить не как страницу истории, но как подлинную сценическую жизнь.
И это далеко не все проекты и акции, которые можно было увидеть на 21-м Пушкинском фестивале во Пскове. Были и выставки, и семинары, и дискуссии. Все вызывало интерес, а отреставрированный зал театра снова вспомнил о таком заветном и желанном событии, как полный аншлаг. Фестиваль намерен продолжаться и развиваться, все-таки найти компромиссы между отцами-основателями и молодыми последователями.
И Пушкин ему в помощь!