Ростов-на-Дону: танго страсти в Музыкальном театре
Наталия КРАСИЛЬНИКОВА, Ростов-на-Дону В Ростовском государственном музыкальном театре состоялась мировая премьера балета «Драма на охоте» по одноименной повести Чехова на музыку Чайковского. Балетмейстером-постановщиком спектакля стал художественный руководитель и главный балетмейстер балетной труппы театра, народный артист России Алексей Фадеечев. Музыкальную ткань спектакля Фадеечев ткал сам из фрагментов симфоний Чайковского: «Манфред», «Времена года», «Вариации на тему рококо».
А либретто к «Драме на охоте» написал профессиональный писатель и драматург Николай Оганесов.
Художник-постановщик спектакля Степан Зограбян лишает сценографию столь модной нынче условности. На сцене – арка, состоящая из сложного переплетения растительных «лесных» мотивов. Смена мест действия (от усадьбы графа Карнеева до графского парка и квартиры Камышева) обозначена задниками, выписанными в духе истинного психологического театра.
Но в этой красоте героям спектакля почему-то не живется: они терзают и губят друг друга.
Спектакль выстроен как рассказ судебного следователя Ивана Петровича Камышева о его трагической любви к дочери лесничего Оленьке Скворцовой, в замужестве Урбениной. Постановщик решился на смелый, почти эпатажный ход: первому и второму действиям он предпослал своеобразный пластический эпиграф – юная пара танцует экспрессивное, чувственное аргентинское танго. Танго понадобилось режиссеру как выражение накала страстей, которые Ольга и Камышев подавляют в реальной жизни, а танцующая пара воспринимается как alter ego главных персонажей, их страсти и инстинкты, вытесненные в подсознание.
Подсознание человека, если верить психологам, никогда не прекращает своей работы и руководит действиями людей. А шутки с подсознанием, ох, как дурно заканчиваются!
Фадеечев мастерски закольцовывает композицию, перебрасывая смысловой мост к финалу спектакля: после того как полицейские уводят арестованного Урбенина, раздается мелодия танго. Камышев, словно завороженный, идет на чарующие звуки музыки и танцует это танго с погубленной им Оленькой, в точно таком красном платье, которое было на ней в день знакомства с Камышевым. А Ольгу танцует та самая девочка, что исполняла танго в прологе.
Сильная метафора: Камышев танцует с фантомом Ольги, красное платье которой – символ пролитой им крови, а эта «пляска смерти» – символ неизбывности его страсти, вины, угрызений совести.
В первом акте «Драмы на охоте» подробно прописан бытовой фон, на котором развертывается история любви главных героев. Вот сцена ярмарки, проходящей в небольшом уездном городке Тенево. Среди посетителей – персонажи разных чеховских произведений: Анна Сергеевна и Гуров из «Дамы с собачкой», унтер Пришибеев, Толстый и Тонкий, Беликов из «Человека в футляре».
Подобная жанрово-бытовая сцена поначалу кажется чужеродной в стилистике «Драмы на охоте», но по мере погружения в драматическое действие понимаешь: она призвана оттенить драму Камышева и Ольги. И сразу вспоминается чеховское: «Люди едят, пьют, а в это время рушатся их судьбы…»
Впрочем, во втором акте подобных «вольностей» нет, оно сконцентрировано на собственно драме героев, идущих к трагической развязке.
«Драма на охоте» – это история личности. Личности сложной, неординарной, наделенной острым умом, мятущейся. Камышев в спектакле заставляет вспомнить пушкинское: «Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей».
Разлад с собой – главное в этом Камышеве. Несовпадение идеала с реальной жизнью приводит к конфликту, и в итоге – к разрушению личности.