Сергей Жигунов готов убить няню Вику

Сергей Жигунов готов убить няню Вику

Сергей Жигунов не любит, когда его называют «гардемарином». Еще бы!

Это вчера он мечтал сниматься в картинах известных режиссеров, был просто красивым, талантливым актером, по которому млели женщины. А сегодня он популярнейший актер, успешнейший продюсер, разъезжающий на дорогой машине, в модных очках, с элегантным портфелем, подписывающий солидные кинематографические контракты.

— Сергей, а чего вы так нервно реагируете на «гардемарина»?

— Знаете ли, тут невольно начинаешь раздражаться, когда по прошествии стольких лет тебя продолжают называть «ну тот, который гардемарин». Когда-то это было приятно, свалившаяся на голову всенародная любовь и популярность сводили с ума. Кстати, с мушкетерами по популярности нам так и не удалось сравниться, хотя отдельные случаи бывали.

Помнится, нам с Харатьяном всю машину раскрасили губной помадой.

Не помню, какого цвета автомобиль был от природы, но в тот день он стал ярко-розовым. Водитель страшно ругался — помада была жирная и долго не смывалась. И еще хочу заметить, мы-то стали любимцами публики – не вопрос, но такой популярности, как у снимавшегося с нами Михаила Боярского, я в жизни не видел!

Когда он появился на съемках первых «Гардемаринов», все окна в округе открывались. Чтобы его увидеть, девицы забирались на гаражи.

Миша поражал меня своим терпением по отношению к самым безумным поклонницам. Он — настоящий петербургский интеллигент.

— До этого вы с ним не встречались?

— Нет.

Сначала мы даже побаивались его, уважительно звали Михаилом Сергеевичем. Он жутко обижался, считая, что его подначивают. Велел называть себя только Мишей и перейти на «ты».

Ну, и в период перехода на «ты» мы с ним слегка боролись, боксировали, по-честному, выясняли кто сильнее.

Помню, у него были пижонские белые брюки, так я его этими белыми брюками по паркету, натертому оранжевой мастикой, так провез! И еще ночью, в легком подпитии, мы устроили забег возле памятника Ленину. Прямо со стометровки нас забрали в милицию.

А потом Михаил Сергеевич расписался на милицейских фуражках, и нас освободили. После этого мы залезли пить пиво на памятник тверскому мужику Афанасию Никитину. Кстати, пиво нам подвозили те же работники милиции.

— А это правда, что однажды вас чуть не украли прямо у собственного подъезда?

— Было дело. Как-то раз, поздно вечером, раздался телефонный звонок, и я услышал в трубке трогательный девичий голос: «Спуститесь, пожалуйста, на минуточку. Мы с девочками стоим внизу.

Очень хотим подарить вам цветы». Я сжалился над молодыми девчонками и вышел.

Мне вручили цветы, мы посмеялись, и только я решил уйти, как сзади на меня налетели крепкие парни и стали запихивать в машину. Я решил, что напали бандиты.

Время-то тогда такое было – бандиты, рэкет!

К счастью, неподалеку оказался живший по соседству мой старинный друг, боксер, и мы вдвоем отбились от нападавших. Не ожидавшие такого отпора молодцы только успели воскликнуть: «Ты что дерешься?

Там для тебя такой стол накрыт! Девчонки хорошо заплатили нам, чтобы мы доставили к ним любимого «гардемарина Белова».

— В одном интервью вы сказали: «Актер – не профессия для мужчины. Актеры вообще не люди». Из-за этого вы выбрали бизнес и стали продюсером?

— Я имел в виду, что актеры не люди в общепринятом смысле. Артист – не профессия, а диагноз, как шутили у нас в Щуке. Актеры очень зависимые люди, их легко унизить. Поэтому я выбрал для себя другой путь.

— Но и заниматься производством в нашей стране невероятно трудно. Я знаю, что на многих ваших фильмах прекращалось финансирование, замораживались съемки, актеры отказывались играть.

— Когда на меня обрушивается цунами, это не страшно.

Я, как ни странно, очень спокойно себя чувствую в такой обстановке. Меня может вывести из себя мелкая проблема. Я очень эмоциональный человек, но не агрессивный. Мои вспышки гнева кратковременны и безопасны.

Я не швыряю пепельницами в своих сотрудников.

— Но можете быть с ними очень жестким. Я слышала на съемках телесериала «Королева Марго», который вы продюсировали, было и отстранение актеров, и суды.

Вы рассорились с Михаилом Ефремовым, Дмитрием Харатьяном… Может лучше с друзьями ездить на рыбалку, а не заниматься общим делом, где приходится деньги делить?

— Во-первых, я никогда не дружил с Ефремовым. А во-вторых, настоящей дружбе работа никак помешать не может. Бесспорно, деловые отношения подсушивают дружеские. Но, знаете ли, деньги, как лакмусовая бумажка, определяют, кто тебе настоящий друг, а кто только выдает его за себя.

Друзья – это как близкие родственники. И неважно, где они живут, сколько получают и могут ли вам пригодиться в трудную минуту. Самое главное – ощущение, что вы с ними одной крови. На съемках «Королевы Марго» выяснилось, что со многими актерами мы, к сожалению, не одной крови.

— Режиссеры и продюсеры с завидной частотой включают в картины собственных жен, детей.

Ваша супруга Вера почему-то снимается в ваших картинах крайне редко?

— Я подхожу к этому вопросу как профессионал. Прежде всего, надо, чтобы роль подходила человеку.

Я же продюсер!

— Вы ревнивы?

— Поводов для ревности пока нет. А вообще-то ревность – это один из признаков любви. Не ревнуют тех, кто безразличен вам.

— Сергей, как вам удалось не быть замеченным в каких-то скандалах, связанных с женщинами?

— Мне хватает женщин дома. У меня жена и две дочки. Так что в этом отношении, увольте, я кристально чист: любовниц не имею, публичных домов не посещаю.

— А что, в России имеются публичные дома?

— Ну, не надо подлавливать меня на слове! Официальных публичных домов у нас, конечно же, нет. Но подпольных притонов очень много.

Откройте любую газету: сплошные объявления интим-саун, каких-то сомнительных массажных – все это завуалированные бордели.

— Скажите, вы были бы счастливы с такой спутницей жизни, как героиня из «Моей прекрасной няни»?

— Нет, что вы! Вика слишком шумная. У меня очень молчаливая, спокойная жена, я долгие годы счастливо живу в браке.

Если бы такая, как Вика, бегала по дому и кричала, я бы её прибил на следующий день!

Светлана Ткачева

alena_s