Шекспиру и не снилось. И Гоголю тоже
В театре так долго не происходило никаких перемен, что наступило резкое обострение. В прошлом сезоне театральную Москву потрясли скандалы на Таганке, в Театре им. Маяковского, в Театре им.
Станиславского. На прошлой неделе художественным руководителем в Театр им. Гоголя вместо Сергея Яшина назначен Кирилл Серебренников — опять скандал.
На днях стало известно еще об одном увольнении — Сергея Лысенко, директора «Новой оперы». Тут же поползли разговоры о грядущем назначении туда главным режиссером Василия Бархатова. В департаменте культуры Москвы это опровергли, но слухи множатся, и уже обсуждается вероятное назначение в Театр на Таганке Константина Богомолова.
Контекст
- Война и морок
- Театры столицы разделят на категории
Департамент культуры снова опровергает — никаких решений тут принято быть не может без согласия театра, сегодня возглавляемого Валерием Золотухиным, и без консультаций с Юрием Любимовым. Но как ни пытаются работники департамента смягчить ситуацию, все, кого это касается, понимают главное: перед многими долгожителями на постах художественных руководителей и директоров театров нависла реальная угроза. Обозреватель «МН» Алена Солнцева, отрешившись от эмоций и не комментируя слухов, обрисовывает контуры реальной проблемы, стоящей сегодня перед театральным миром.
Театр-дом и труппа-семья
В Москве 88 театров только городского подчинения. Есть еще федеральные — Большой, Малый, МХТ… У каждого театра есть здание. Здание надо содержать — обогревать, ремонтировать. Все это делается на бюджетные деньги.
Но здание — важная часть концепции русского репертуарного театра, который в недавно принятом Госдумой документе объявлен национальной ценностью. Театр — дом, твердят все с дедовских времен. Театр — дом, а труппа в нем — семья.
А у семьи есть глава — художественный руководитель. Эта схема работает со времен Художественного театра и его студий, она неизменна, даже если театральными родителями работают не Станиславский и Немирович, не Мейерхольд, не Ефремов и не Любимов. Впрочем, Юрий Петрович Любимов, в прошлом сезоне покинувший созданный им театр из-за конфликта с артистами, казалось бы, тут не пример. Но только на первый взгляд. Театральные драмы — как разводы, так и мучительно длящиеся союзы — возможны именно потому, что в сознании театрального люда нет большей ценности, чем репертуарный театр.
Прообразами нынешнего репертуарного театра являются с одной стороны русский императорский театр, который существовал за счет казны, с другой — Московский Художественный театр, который был товариществом на паях, но на самом деле жил по большей части на деньги меценатов. Антрепризные театры, которых в дореволюционной России было большинство, существовали совсем по другой схеме — они создавались на время, зависели от вкусов публики и закрывались, как только прекращались заработки.
В 1922 году большевики приняли было решение закрыть Большой и Мариинский театры как слишком дорого обходящиеся государству рабочих и крестьян. Однако тогда бывшие императорские театры отстояли, а к тридцатым годам формула «театр–дом», который должно содержать государство, была столь же привычной, как лозунги Октябрьской революции. «Дом» следует понимать как в идеальном смысле — семья, содружество, духовная общность, так и в самом буквальном — здание, отданное коллективу в долгосрочное пользование.
Один из духовных отцов самого понятия «репертуарный театр» Владимир Иванович Немирович-Данченко утверждал, что срок жизни самого лучшего театрального коллектива — около пятнадцати лет. После этого срока надо все менять, но, как правило, не получается. Если существование театра зависит не от количества зрителей и выпускаемых спектаклей, а обеспечивается бюджетными вливаниями, то кто решится, например, уволить артистов, проработавших в этом театре несколько десятков лет. Находятся такие люди, которые возражают: ведь увольняют же на пенсию работников из других организаций. Но, сами подумайте, разве это одно и то же — уволить из организации и выгнать из дома?
Проблемы московских театров в основном связаны с системой репертуарного театра, не менявшейся с советского времени. Тут не произошло никаких изменений — театры сегодня работают точно так же, как и в СССР.
Любовь по контракту
Вернее, работали, потому что с января их обязали в соответствии с общими правилами о госучреждениях выбрать между бюджетной и автономной формой.
Впрочем, не слишком понятно, к чему это еще приведет. Существенной реформой был бы перевод работников театра на контрактную систему. Как сказал Владимир Путин еще в бытность премьером, «решение принято, вопрос, в какие сроки это будет сделано». Пока же контракт заключает только руководитель театра, худрук и (или) директор, и то до последнего времени договоры были бессрочные.
С труппой и другими работниками срочные контракты заключают в очень небольшом количестве театров.
В принятой в ».
А когда кто-то из актеров стал возмущаться спектаклями Константина Богомолова, нового «анфан террибль» российской сцены, Голомазов пообещал: «Я вас уверяю, что вскоре в этом городе появятся творения молодых режиссеров, в сравнении с которыми творчество Богомолова покажется вам рождественской сказкой».
Но вряд ли «старая гвардия» так легко с этим смирится. В театральном мире борьба архаистов и новаторов проходит очень нервно.
Письма власть имущим актеры охотно писали во все времена, и письмо актеров Театра Гоголя Путину, где назначение Серебренникова рассматривалось как «мощный толчок к гибели российского театра» — только первая ласточка. Тектонические сдвиги неизбежно сопровождаются бурями и ураганами.