Творческое образование: достижения и проблемы

Ирина АЛПАТОВА   Проблемы любого образования, будь то школьное или вузовское, сегодня остры как никогда. Образование творческое их не миновало. То знаменитые вузы с историей вдруг объявляются неэффективными. То в регионах институты искусств попадают под угрозу закрытия.

То в самих институтах студенты понимают, что недополучают знаний и навыков. Жизненные реалии стремительно меняются, принося с собой изменения системы ценностей и человеческих приоритетов. Меняется и театр как таковой, вбирая в себя разные направления, пробуя, экспериментируя, ошибаясь.

А система творческого образования порой ориентирована на давние наработки, которым подчас уже несколько десятилетий. «Театрал» начинает разговор о системе современного творческого образования. Поделиться своими мнениями и ощущениями мы попросили молодых и опытных актеров, режиссеров и педагогов, работающих в отечественном театре. Талгат Баталов, актер, режиссер:
Я хотел бы поговорить в целом о творческом образовании, поскольку тут неважно разделение, на кого учат (на режиссера, актера, декоратора, экономиста), но принципиально то, как и чему учат. Мой папа когда-то закончил Театрально художественный институт им. Островского в Ташкенте. Учился на отделении, название которого сегодня и звучит смешно: «политический плакат». А мой дядя в этом же институте учился на отделении станковой живописи.

Так вот, в итоге дядя легко мог разобраться с плакатом, а папа встать к мольберту. И дело тут не в том, что их готовили как специалистов широкого профиля, но в том, что закладывали основу профессии.
Через двадцать лет в этом институте уже учился я. Точнее, на его руинах. Художников с театралами разделили и разместили в двух разных неприспособленных зданиях, а само уникальное здание института с учебным театром снесли, чтобы построить какую-то очередную резиденцию. Педагогов тоже не осталось.

Все разъехались в 90-е. Поэтому самым естественным и простым решением было пойти в театр, что я и сделал. Было много практики и мало теории.

Приходилось самому искать книги, скачивать спектакли, то есть заниматься самообразование. А когда я уже переехал в Москву, то поступил во ВГИК. И оказалось, что тут аналогичные проблемы.

Отсутствие внятной системы, нехватка педагогов, переполненные мастерские. Набирали всех, кто мог платить. Еще, конечно, все зависит от мастерской.

Где-то был хороший мастер и микроклимат в мастерской отличался, но проблем все равно было много.
Про театральное образование в России мне говорить сложно. Я с ним сталкиваюсь уже непосредственно в работе с актерами, художниками, то есть когда уже делается спектакль. И тут могу сказать одно: люди мало работают над собой после окончания института. Потому что считают, видимо, что четырех лет в вузе было достаточно. Я не говорю, что так делают все, но очень многие.

А в наших профессиях надо все время быть в теме, на волне. Постоянно ходить на спектакли, смотреть все, что привозят. Понимать, что происходит в мире с театром.
У Брехта есть статья "Больше хорошего спорта". В ней он сравнивает театр и стадион, спортсменов и актеров. Пишет о том, что люди, приходя на стадион, видят, как натренированные спортсмены приятнейшим образом и с большой ответственностью демонстрируют свою особенную силу.

Далее он пишет о том, что паруса художника должны быть наполнены ветром его времени, а не ветром прошлого. И тут я согласен с Брехтом на все сто. Поэтому очень важно, чтобы человек учащийся или уже закончивший, говорил о своем времени, о людях, среди которых он живет. Чтобы он старался поймать правду своего времени. Был не безразличен к тому, что происходит на улицах города, в котором он живет.

И был готов сесть в поезд, взять диктофон или камеру и зафиксировать свое время. И этому тоже можно учиться. В Театре.doc например.
 

Борис Павлович, режиссер, художественный руководитель Кировского театра «На Спасской»:
Пожалуй, есть одна непререкаемая вещь, от которой можно выстраивать всё остальное: то, что научиться можно лишь у Мастера и лишь в ситуации внутреннего покоя. Как обеспечить ситуацию встречи учителя и ученика, то есть воссоздать в хорошем смысле слова доисторические, ремесленные отношения, свидания с глазу на глаз и передачу из рук в руки – вот, собственно, и головоломка для организаторов процесса. Тут ГОСТа быть не может.
В моем случае такие встречи, безусловно, были, и поэтому годы в петербургской  Театральной академии — главная удача моей жизни. Геннадий Тростянецкий, Юрий Бутусов, Валерий Галендеев, Юрий Чирва, Юрий Васильков и их коллеги – те самые Мастера. По сути дела, как и в театре, в театральном институте успех зависит от «распределения ролей». Речь идет, конечно, не столько об удачном наборе студентов, сколько о педагогическом раскладе. Для меня представляется идеальной старинная ленинградская формула «команда мастеров + Эрмитаж по шесть часов еженедельно + ночные репетиции в аудитории».

В случае с театроведами список можно расширить за счет театральной библиотеки. Следовательно, мастерство руководства театральных институтов заключается главным образом в умении угадать в театральных практиках будущих Мастеров. Радость Академии в том, что все новые курсы набирает Вениамин Михайлович Фильштинский, а беда в том, что своих курсов на настоящий момент нет у Юрия Бутусова, Андрея Могучего, Льва Эренбурга, Геннадия Тростянецкого.

Даже если отказываются – уговорить! Найти железные аргументы и предложить условия, от которых невозможно отказаться.
Если говорить о сущностных проблемах, то для меня они касаются последипломного образования. Естественно, только закончив институт и оказавшись в профессиональном театре, понимаешь, чему тебе надо было учиться, какие вопросы задавать педагогам. Но поезд уже ушел. Позитивным опытом в этом плане мне кажется «Школа театрального лидера», которая организована Виктором Рыжаковым, Еленой Ковальской и Екатериной Гаевой на базе «ЦИМа».

Отчасти аналогичную функцию берут на себя лаборатории, которые возникают на базе театров и фестивалей. Сегодня это уже не новость, а естественная часть процесса. Но о системности, прозрачности в этой сфере говорить еще рано.

Думаю, можно размышлять о системной поддержке лабораторного формата на федеральном уровне. Для регионов это уникальный шанс сделать рывок в современный театр – в том числе, восполнить пробелы в театральном образовании.

Елена Новикова, актриса, режиссер:
Проблема актёрско-режиссёрского образования, наверное, не скрывается в конкретном месте. Все, конечно, зависит от личности мастера и личности обучающегося. И ещё окружающей среды.
Сейчас становится понятно, что обучаться актёрству и режиссуре не обязательно, эти профессии привлекают абсолютно всех, в какой угодно деятельности. КВНщики, например, осваивают их легко. Где они учились?

Не важно. От этого происходит разброс требований к этим профессиям.
Я вот знаю, что в Школе-студии МХАТа настаивают, что театр – это зрелище, с катарсисом и миссией, студентам внушают, что они наследники Станиславского, то есть, я про устаревший пафос говорю. А студенты ночами играют в эвентах для Лукойла. И куда этот пафос приложить? Получается, что здесь ты терпишь, как пыль придорожная, а в театре ты «наследник».

Двойной стандарт выходит. Возможно, стоит сказать, что «наследник» уже не круто?
Рынок важен. Но в учебных заведениях редко говорят про то, как ориентироваться в условиях рынка. Очень много теории и вообще никакой практики.
Или вот ещё что я вижу – толпы студентов рыскают в поисках проектов в кино, сериалах, пока не находят это. Не найти этого нельзя – гаджеты стоят дорого и почти все сегодня на колёсах, потом, в Индию лететь надо на новый год и квартиру снимать. Педагоги же, как правило, утверждают, что это мелко, пошло, недостойно творцов, надо Карамазовых репетировать… А это нельзя оценивать с точки зрения — плохо это или хорошо. Это есть и все…

Все так сегодня в большей или меньшей степени живут, это учитывают, пытаясь донести вкус, художественные ценности своим ученикам?
Может быть, лучше учиться в провинции, где нет столичных соблазнов? Не знаю…
Это я считаю проблемой – ложь и умолчание, или незнание реального положения вещей у тех, кто обучает.
Говорить про обучение непосредственно профессии в этом случае странно –  это очень просто, если знаешь, что все это не зря…

Дмитрий Егоров, главный режиссер, санкт-петербургского «Этюд-театра»:
Достоинств у нашего театрального образования на самом деле много. Хотя, конечно, нужно, чтобы повезло с педагогами, а это случается не с каждым студентом. Что касается меня, я считаю, мне повезло.
Но недостатков тоже много. Многие педагоги не очень понимают, для какой жизни они студентов готовят. Мне иногда кажется, что отдельные Мастера подчас просто не знают, что происходит за стенами Академии.

Не видят, как меняется жизнь, в свою очередь изменяя театр. Такие мастера зачастую корежат природу студента-актера, и режиссерам в театре приходится их переучивать.
Врать не буду: при всем моем везении, меня все-таки не научили многому. Хотелось бы большего. Но зато научили работать с любовью. Поэтому в работе с актером проблем у нашей Мастерской меньше всего. Наверное, никто не учит так работать с актером, как Григорий Козлов.

Но вообще я считаю, что режиссуре нельзя научить. Да и актерству в принципе тоже. Все равно в конечном счете все упирается в масштаб личности.
Изменить хотелось бы многое. Но осторожно. Главное — не строить образование по принципу: "каждый год побольше бы набрать студентов".

Набирать, по-моему, стоит максимум два курса в год, и доверять это только действительно хорошим педагогам. Тем, которые творческих личностей выпускают, а не ведущих массовых мероприятий или массовку для доронинского МХАТа. Я уверен, что Мастер обязательно должен быть практикующим режиссером или очень умным актером.

Доверять наборы неработающим режиссерам или актерам, мне кажется, нельзя категорически.
Еще надо, наверное, всерьез озаботиться привлечением в театральную педагогику молодых, давать им ставить на курсе или работать. На самом деле хороших молодых педагогов очень мало.
Но знаю точно, что доверять реформу театрального образования кому-то сверху  нельзя. Развалят и уничтожат.

Алексей Девотченко, артист МХТ имени Чехова:
Самая главная беда в нынешнем театральном образовании — это несметное количество совершенно СЛУЧАЙНЫХ людей, преподающих в театральных ВУЗах страны. И совершенно порочная практика набора так называемых  "платников", когда актерские курсы разрастаются до 30-40 человек, а режиссерское образование (если оно второе высшее) тоже становится платным. На самом-то деле, ну не может стать режиссером (за редчайшим исключением) мальчик или девочка сразу после школы…

16-ти лет от роду. Просто по определению… Должен же сформироваться какой-то ЛИЧНОСТНЫЙ взгляд на то, что тебя окружает, должен быть какой-то СВОЙ жизненный опыт и т.д.
Что касается меня лично, то я счастлив, что застал то время, когда в Ленинградском театральном институте преподавали Личности – Георгий Товстоногов, Аркадий Кацман, Лев Додин, Зиновий Корогодский, Рубен Агамирзян… Когда актерские курсы (как, скажем, мой) состоял из 19-ти (!!!) человек, а режиссерские — и того меньше. Когда нас учили не только азам профессии, но и приучали читать великую литературу, слушать великую Музыку, знать живопись и т.д.
Чего, к сожалению, не скажешь про сегодняшний день… Это лишь малая часть того, что я могу сказать, поскольку вопрос гораздо глубже и достоин отдельного, подробного и очень серьезного разговора.

Антон Маликов, студент V курса режиссерского факультета ГИТИСа, режиссер:
Достоинств у нашей театральной школы множество. Уже по той причине, что существуют разные ВУЗы, с разными подходами. Есть Щукинское училище, Щепкинское, ГИТИС, Школа-студия МХАТа, ВГИК.

В каждом из ВУЗов разработана своя система обучения. В достоинства также невозможно не включить фамилии тех людей, которые их основали, равно как и тех, которые вышли оттуда. Перечислять их, я думаю, не имеет смысла, потому что этих людей знают не только в России, но и за ее пределами.

Я так же добавил бы в достоинства, на мой взгляд, главное слово- ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ. Она еще не потеряна, но находится на грани убийства.
И здесь уже пойдет речь не только об актерско-режиссерском образовании, а о человеческом воспитании. Потому что смена ценностей напрямую отображается на той теме, о которой мы размышляем. Такое ощущение, что СЕГОДНЯ актером или режиссером может быть каждый, как будто бы этому не нужно учиться, как будто бы особенности профессии, чаще всего режиссерской, включают в себя только «бурную фантазию». Я же не могу в одночасье стать хирургом и идти оперировать людей, потому что я не учился этому. А мои смутные представления об этой профессии способны лишь на то, чтобы убить человека, а не помочь ему.

Так почему мы не идем оперировать, но идем в режиссуру??? Ведь если вы не обучены, не прошли школу, не выстроили себе важный и прочный фундамент, то можете убить не тело, а душу человека. Человек после вас, может навеки возненавидеть театр. Смею сказать, что есть и исключения из правил, но это редкость. А нынче образовавшаяся толпа «исключений» в этих двух профессиях, актерской и режиссерской, это уже не редкость, а данность.

И эта «толпа» всячески старается уничтожить профессию. Эта «толпа» лезет преподавать в театральные ВУЗы. Эта «толпа» бездушна. А без души, без желания что-то выкрикнуть, без внутренней культуры, нет ТЕАТРА, нет КИНО, нет НАСТОЯЩЕГО. Останется только "ПСЕВДО".

Механизм запущен уже давно и остановить его будет крайне трудно, но это возможно. И это нужно делать сейчас же, пока все окончательно не продали свои личности, свое Я в угоду времени.