В Новосибирске сбылась мечта Станиславского
Ирина УЛЬЯНИНА, Новосибирск Марианна – В. Сауренко Дорина – М. Битюков Новосибирский академический театр «Красный факел» осуществил заветную мечту Станиславского, совместив в репертуаре «Кабалу святош» Михаила Булгакова и мольеровского «Тартюфа». Но если «Кабалу» (режиссер Валерий Гришко) публика и критики встретили достаточно сдержанно, то вторая часть «мольерианы», выпущенная Андреем Прикотенко, стала настоящим событием.
Андрей Прикотенко и сценограф Олег Головко местом действия «Тартюфа» сделали мясную лавку, превратив ее в глобальную метафору, задающую гротескную манеру актерского существования.Пространство организовано по-хозяйски плотно, практично – оно по-раблезиански брутально и в то же время глубоко символично.
Оргон (засл. арт. РФ Владимир Лемешонок) – глава процветающего семейного предприятия по производству колбас, сарделек и окороков, – вместе с домочадцами денно и нощно пребывает в заботах о переработке скоропортящегося плотского сырья в сытную пищу. Заботы о мясе «насущном» вытесняют потребности духа.
Ритм жизни задается звукорядом из громыхания кастрюль, звяканья ножей, стука топора, смачных шлепков натурального сырого мяса на разделочный пенек и на стол, подчас служащий ложем.
Мастерски нагнетая атмосферу удушливого изобилия и обжорства на мясном пиру в первом действии, режиссер проводит параллель с порочной Москвой, описанной Булгаковым в «Мастере и Маргарите». Его Тартюф (засл. арт. РФ Игорь Белозеров) – это всемогущий Воланд, Люцифер, явившийся за тем, чтобы всех подвергнуть искушению, тесту на веру и соответствие человеческому предназначению.
На афише «Красного факела» Оргон «бодается» с Тартюфом, как оно и заявлено в пьесе, основной конфликт которой – столкновение добропорядочного мещанина с лицемерным жуликом, разрушившим благополучный мир до основания. В краснофакельской трактовке все персонажи, взаимодействуя с Тартюфом-Воландом, обнаруживают двойственность натуры. Кокетка-служанка Дорина, остроумно сыгранная Максимом Битюковым, пытающаяся соблазнить хозяина, оказывается, во-первых, не женщиной, во-вторых, оборотнем: в финале она мимикрирует в черного офицера из свиты сатаны.
Господин Лояль – актер Сергей Пиоро – с той же легкостью превращается в Лорана – слугу Тартюфа. А те, кто декларирует благочестивость, – госпожа Пернель (актриса Светлана Сергеева) да Клеант – шурин Оргона (актер Григорий Шустер) на поверку имеют о морали весьма расплывчатое представление.
Реквизит спектакля, который вполне можно отнести к холодному оружию – весь набор отливающих блеском стали остро заточенных ножей и топоров, – воспринимается знаком того, что сама по себе жизнь – опасная игра. Цветущая женственность Эльмиры – супруги Оргона, до времени подавленная мешковатым рабочим пиджаком вкупе с гнетом «мясницких» забот, во втором действии распрямляется как пружина. И сама она – актриса Виктория Левченко – обращается то ли в ведьму, то ли булгаковскую Маргариту, готовую отомстить равнодушному мужу и всему миру за свою невостребованную сексуальность.
Концентрация режиссерских находок кажется предельной, однако их все затмил мистический финал. Обманутое семейство Оргона уплывает на обломках своего благополучия, разместившись на трубе, как на корабле, повесив на крюк котел с пожитками, в неведомую доныне даль, в тот самый мир, который оставался за пределами их зрения.